Женщина, смотревшая на меня в упор,
была настоящей ведьмой. По крайней мере, она так себя
позиционировала.
Но я себя позиционировала намного,
намного круче.
— Возвращаете моей клиентке всю
сумму, которую она заплатила вам за ваши услуги, — сказала я, на
слове «услуги» скривив губы и чуть повысив голос. Такие люди — а я
неплохо успела изучить людей — реагируют на повышение тона. —
Заметьте, я не требую с вас расписки, поскольку… — Улыбка моя стала
шире, но не добрее. — ...Расписка будет вам явно лишняя. Фактически
признание того, что вы уклоняетесь от уплаты налогов и ваша
деятельность, таким печальным образом, не вполне законна.
— Я окончила Белую академию магии, —
низким грудным — но уже слегка дрогнувшим — и как бы чарующим
голосом поведала ведьма и «сверкнула» глазами: выпучила их и тут же
сузила, наивно полагая, что это сработает. На вид — обычная женщина
сорока лет, на лице устаревший контуринг, на руках — результат
трехчасового сидения в маникюрном салоне. В помещении воняло
сомнительной жженой химией, на стенах красовалась оккультная чушь с
китайского сайта, все красное, золотое, звенящее и раздражало
невероятно. Но мне приходилось держать себя в руках.
— Только чек за услуги вы выдать
забыли, — парировала я. — Какой у вас там код вида деятельности?
Девяносто шесть — ноль девять?
Я немного сбрехнула. Этот код —
деятельность экстрасенсов и медиумов. До ведьм наши законотворцы
пока не дозрели, зато рядом с медиумами соседствовали услуги
эскорта и брачные агентства — под видом «прочих социальных услуг».
Индивидуальный предприниматель как-ее-там была зарегистрирована в
установленном порядке, только водила за нос и клиентуру, и
государство, и если государство в состоянии было само разобраться с
налогонеплательщиками, то мне клиент уже заплатил.
Ведьма попробовала говорить со мной
на моем языке.
— Услуга оказана в полном объеме, —
она нахмурилась, наверное, это должно было меня устрашить. Брови и
правда впечатляли, хотя одна уже порядком облезла и требовала
вмешательства хоть какого-нибудь мастера.
— Не напомните? — я тоже приподняла
бровь — натуральную. Если бы я за свои сорок пять следовала всем
нелепым веяниям моды — страшно представить. Я долго репетировала
этот жест. Полно, в нашей работе существуют только бумаги, никаких
душераздирающих речей и прочей театральщины, но когда нужно
надавить на оппонента, в ход идет любой арсенал. Например: бровь. —
Что это была за услуга?..
— Снятие порчи.
Я картинно уперла локоть в
столешницу и пристроила на руке подбородок. Взгляд мой стал
задумчивым и томным. Если бы я не была юристом, стала бы актрисой,
определенно. Но работа на сцене все же однообразнее.
— Сняли? — с неподдельным
интересом спросила я. — За восемь тысяч рублей.
Это было дороже, чем оплата моей
клиенткой этого разговора. Но мной двигала не профессиональная
ревность — к кому ревновать, черт возьми? К ведьме? Ты вообще кто —
аниматор, клоунесса, ну кто?
— Хотите, я сниму с вас бесплатно? —
предложила вдруг ведьма, и я насторожилась. Разговор принял
прелюбопытный оборот. Мне не один раз предлагали набить тату,
подарить сертификат на ненужные мне услуги, отремонтировать
квартиру, но это хотя бы было нечто логичное и осязаемое. — Порчу?
Или приворот, отворот?
— От ворот поворот, — передразнила
я. Непрофессионально, зато эффектно. — Вам проще возместить моей
клиентке ущерб, чем получить очень много проблем с вашим
арендодателем и налоговой инспекцией, кроме того, вы же занимаетесь
предпринимательской деятельностью. Выплатите согласно решению суда
помимо восьми тысяч еще и пятьдесят процентов сверху, еще и
стоимость моих услуг. Оно вам надо?
Кислое лицо ведьмы говорило, что
нет, не надо, и я предлагала ей оптимальнейший вариант, но она
продолжала упрямиться, и это начинало меня серьезно бесить.
Особенно учитывая звенящий красно-золотой антураж.
