Со светлым червячком встречается
змея
И ядом вмиг его смертельным
обливает.
Убийца! — он вскричал, — за что
погибнул я?"
Ты светишь", — отвечает.
А.А. Дельвиг.
Москва. 1999 год.
— Вы понимаете, Дэниэл, что я обязан сообщить в
правоохранительные органы о случившемся инциденте с вашей
женой?
Дэниэл Норман отодвинулся от стены, чуть поддавшись вперед, и
поднял на врача свой пустой равнодушный взгляд, в котором отчетливо
читалось полнейшее безразличие. Он все еще находился под кайфом,
голова гудела, мысли метались, словно в сумасшедшей гонке, сердце
стучало так оглушительно, что слова врача, доносились до него
сквозь плотный туман. Нет, ничего он не понимал. Его ломало так,
что хоть самого под нож. К черту Кристину.
Во взгляде Игоря Журавлева, легендарного хирурга, отражалось
такое презрение и отвращение, что Дэниэла это даже позабавило.
Разве врачи не должны сдерживать свои эмоции. Сейчас этот
измученный уставший после десятичасовой операции хирург, похоже,
был готов наброситься на Дэниэла с кулаками. И, черт побери, был бы
чертовски прав. Если бы Норман мог сам двинуть себе по морде, он бы
это сделал, но, увы, что сделано, то сделано.
— Да, я понимаю, док, — кивнул Дэниэл, прищурив ледяные синие
глаза с неестественно-широкими смоляными зрачками. — Она жива? —
сухо спросил Дэниэл.
Игорь Журавлев долго смотрел на обдолбанного сынка одного из
крупнейших инвесторов клиники. Через пару часов Дэниэла Нормана
начнет ломать, и док с каким-то несвойственным ему злорадством
ждал, когда настанет этот момент. Журавлев тщетно пытался найти в
высокомерном бесчувственном молодом парне хоть какие-то эмоции, но
видел только тупое равнодушие и желание поскорее убраться из
больницы, куда угодно. Даже в тюрьму.
Хирург никак не мог осознать, постичь того, что случилось с
девушкой, которую он оперировал почти десять часов, вытаскивая с
того света. Глядя на ее мужа, он искал ответы, но не находил. Это
было ново для Игоря Журавлева. За свой век он чего только не
насмотрелся, но такое в его практике произошло впервые.
Если бы не положение, которое занимал его миллиардер отец — Джон
Норман, Журавлев давно бы взял за грудки наглого подонка и вытряс
из него душу. Но Игорь не мог этого сделать по множественным
объективным причинам. Доктор с досадой думал, что, вероятнее всего,
дело не дойдет до суда, если, вообще, будет открыто. С деньгами
Норманов им удастся замять скандал и избежать судебного
решения.
— Кристина пережила операцию. Она в реанимации, в крайне тяжелом
состоянии. Прогнозы ставить пока рано.
— Понятно, — мрачно кивнул Дэниэл, стиснув челюсти и отводя
взгляд в сторону. Даже такой бессовестный подонок, как он, не мог
смотреть в осуждающие глаза врача.
Все пять часов, что Дэниэл провел в коридоре, перед
операционной, прошли, как в бреду. И он до сих пор находился под
кайфом, наркотик все еще циркулировал в крови. Отвернувшись к
стене, он уперся в нее лбом, чтобы остудить голову. Разрозненные
воспоминания недавних событий складывались в хаотичную
незаконченную картинку. Приложив максимум усилий он вспомнил, как
вошел в больничный холл, держа на руках завернутую в покрывало
Кристину. Ее кровь капала прямо на блестящий мраморный пол. Потом
началась суета. Норманов знали в лицо. Его отец основал эту
больницу четыре года назад. Именно данный факт сдерживал сейчас
ведущего хирурга от самосуда над Дэниэлом. Как бы все не презирали
Дэниэла, его отец — Джонатан Норман вызывал всеобщее уважение и
поклонение, даже легкий страх. Благородный, сильный, уверенный в
себе Джон, мудрый, богатый, щедрый, обеспокоенный всеми проблемами
мира, и его сын — эгоистичный, проблемный прожигатель жизни. Какая
нелепая карикатура на своего великого отца. Но он был бы другим,
все могло сложиться иначе, если бы не жена Джона. Шлюха. Виктория,
она во всем виновата.
