14 февраля.
- Детка, мы опаздываем.
Тоня вздрогнула. Смахнув слезу,
заставила себя отойти от ноутбука, и подошла к зеркалу. Платье
известного модельера насыщенного синего цвета сидело на ней
прекрасно. Рыжие кудри свободно спадали сантиметров на десять ниже
талии, в очередной раз, напоминая Тоне, что пора их подстричь.
Макияж не испортился. Заставив себя улыбнуться, Тоня вернулась к
журнальному столику.
- Спускаюсь, - крикнула она,
потянувшись, чтобы захлопнуть ноутбук и снова зависла, не в силах
заставить себя перестать смотреть на Дениса.
Это стало больной зависимостью.
Ритуалом. Она наизусть знала каждую его фотографию, каждую его
улыбку, каждый его серьезный взгляд. И каждый снимок, на котором он
обнимал другую.
Они были ее любимыми.
Особенно один из них, после которого
все выстроенные Тоней барьеры рухнули, и она позволила себе
расплакаться, выпустив, наконец, часть обиды и ненависти.
Решительно вздохнув, Тоня взяла
мышку, навела на значок «удаления» в известной социальной сети, где
была зарегестрирова… и замерла.
- Черт возьми!
С силой захлопнув ноутбук, девушка
резко отвернулась от него, мысленно пообещав себе, что сделает это
позже.
«Лгунья»
Тоня до боли прикусила губу. Так не
могло больше продолжаться. Ей нужно было выкинуть его из головы.
Отпустить. Она ради этого уехала. И что в итоге? Даже на таком
расстоянии, по истечении полутора месяцев, Денис продолжал мучить
ее.
Оказавшись дома, Тоня первым делом
сменила все телефоны и удалила аккаунты, а вот из
«Instagramm» так и не смогла уйти, потому что там был Денис. Там
были его фотографии, его жизнь, которая прекрасно продолжалась без
нее.
Они все же полетели с Лексом в
Испанию. Именно среди этих фотографий находилась ее любимая:
загоревший Дэн, улыбаясь, обнимал какую-то девушку. И та смотрела
на него так же, как когда-то смотрела и сама Тоня. А каждая
черточка Дениса… каждая деталь напоминала Тоне о его властности. О
том, как он мог заставить потерять себя одним лишь взглядом этих
проклятых темных глаз.
И это всего лишь через пару недель
после ее отъезда. Прекрасное напоминание о том, что, улетев, она
поступила правильно. Тоня только очень надеялась, что скоро и она
сможет не думать о нем. И это чертово сердце перестанет болезненно
сжиматься всякий раз при виде его лица.
- Милая? – постучал папа в
дверь.
- Прости, никак не могу найти клатч,
- соврала Тоня, окинув спальню быстрым взглядом.
Как и полагала, клатч лежал в ее
обширном гардеробе, среди других сумок. Выбрав среди обуви бежевые
короткие сапожки на шпильке, Тоня вышла из комнаты.
- Ты в порядке? – с заботой
посмотрел на нее папа.
- Ну, ты же знаешь, как девочкам
сложно определиться с выбором, - пожала плечиком Тоня, - а со всеми
этими дизайнерскими нарядами. Не стоило так тратиться, пап, - в
который раз вздохнула она.
Спор не имел никакого смысла. Ее
отец владел несколькими очень известными галереями, и та, что
находилась в Нью-Йорке, была любимой девушки. Она часто ее
посещала, и не могла себе позволить перед партнерами отца выглядеть
несоответствующе.
Такая кардинальная смена ее жизни и
окружения были Тоне на руку. Даже спустя месяц в Нью-Йорке, время,
прошедшее в России, казалось ненастоящим.
За исключением Дениса.
Нахмурившись, Тоня приказала себе
перестать думать. Благодарно кивнула, когда папа подал ей пальто,
и, выпорхнув на улицу, устроилась на пассажирском сидении.
- Как твои успехи в вождении?
Тоня отвлеклась от вида города, и
искренне улыбнулась. Они уже почти подъехали к галерее.
- Если пообещаешь отдать мне этого
красавца, я сдам с первого раза.
С папой было так легко. Она
по-настоящему любила жить с ним.
- Милая, ты можешь брать любую из
машин, когда пожелаешь, - подмигнул Леонид, - ты же знаешь.
