ПРОЛОГ: ПРОБУЖДЕНИЕ ДРЕВНИХ.
Антарктида, исследовательская станция "Восток"
23 декабря 2024 года, -47°C.
Доктор Алексей Волков никогда не верил в судьбу. Тридцать лет работы гляциологом научили его полагаться только на факты, измерения и научный метод. Но стоя на краю ледяной шахты глубиной четыре километра, которую их команда пробуривала последние шесть месяцев, он не мог отделаться от ощущения, что они вот-вот откроют нечто такое, что изменит представление человечества о собственной истории.
– Алексей Николаевич, у нас аномалия, – голос радиооператора Сергея Кравцова прорезал завывание антарктического ветра. – Буровая установка наткнулась на препятствие на глубине 3847 метров.
– Какого рода препятствие? – спросил Волков, направляясь к буровой.
– Твердое. Металлическое. И судя по резонансу полое.
Волков нахмурился. На такой глубине в антарктическом льду не должно быть никаких металлических структур. Только древний лед, сжатый тысячелетиями и хранящий историю климата планеты.
Международная экспедиция "Глубокий поиск" была организована для изучения климатических изменений последних пятнадцати тысяч лет. Двенадцать ученых из России, США, Норвегии и Японии работали на одной из самых изолированных точек планеты, пытаясь извлечь из антарктического льда данные о древних климатических катастрофах.
Никто не ожидал найти признаки искусственной деятельности.
– Покажите данные сканирования, – приказал Волков.
Доктор Эмили Чен, американский геофизик китайского происхождения, развернула планшет с результатами георадарной съемки:
– Алексей, посмотрите на это. Структура простирается на несколько сотен метров в каждую сторону от точки бурения. Геометрически правильные формы, явно искусственного происхождения.
Волков изучил данные. На экране отображалась трехмерная модель того, что лежало подо льдом. Комплекс зданий или помещений, соединенных коридорами, образующими сложную, но упорядоченную структуру.
– Возраст льда на этой глубине? – спросил он у норвежского гляциолога Ларса Андерсена.
– По нашим расчетам, около двенадцати тысяч лет. Может быть, больше.
– Значит, что бы там ни было, оно существовало еще до конца последнего ледникового периода.
– До появления современной цивилизации, – добавила Эмили.
Японский археолог Хироши Танака, который был включен в экспедицию на случай обнаружения артефактов древних культур, внимательно изучал изображения:
– Архитектурный стиль не похож ни на что известное. Слишком сложно для первобытных культур, но и не соответствует известным древним цивилизациям.
– Что предлагаете делать? – спросил Волков.
– Спускаться, – без колебаний ответила Эмили. – Это может быть открытием века.
– Или величайшей опасностью в истории человечества, – мрачно добавил Танака.
Шесть часов спустя первая группа из четырех человек спустилась по ледяной шахте к металлическому препятствию. То, что они увидели, заставило даже скептика Волкова поверить, что некоторые открытия способны перевернуть мир.
Под слоем льда толщиной в несколько метров открылся вход в структуру из неизвестного материала. Не металл, не камень – что-то среднее, с поверхностью, которая переливалась всеми оттенками синего и зеленого цвета, словно застывшее северное сияние.
– Материал реагирует на прикосновение, – сообщил Сергей, осторожно касаясь стены в толстой перчатке. – Становится теплее.
– Температурные датчики показывают плюс пятнадцать по Цельсию в помещении, – добавила Эмили. – При том, что снаружи минус сорок семь.
– Источник тепла? – спросил Волков.
– Неизвестен. Никакого излучения, никаких признаков технических устройств. Словно сам материал стен генерирует энергию.
Они прошли через арочный проход и оказались в длинном коридоре. Стены были покрыты символами, которые при ближайшем рассмотрении оказались не высеченными, а как будто выросшими из самого материала стен.
