…Тайни нависла над ним и провела
указательным пальцем по скуле, а затем большим - под губой.
- Я скучала по тебе, - тихо сказала
она и поцеловала. Мягко. Нежно.
Это было неправильно. После того, как
она повела себя на Атоване, Алекс не может снова наступить на эти
грабли. И всё же он ответил на поцелуй. Почему? Потому что хочет. В
конце концов, это – всего лишь секс. К чему все эти условности?
Любит, не любит, плюнет, поцелует… Какая разница, что чувствует он,
что испытывает к нему она… Он ее хочет. Хочет касаться ее губ,
прижимать к себе ее тело, входить в нее... и выходить. И снова
входить. Разве не для этого ее создавали генные инженеры? Нет?
Пусть это была не главная их цель. Но ведь что-то же они у Роул там
подкрутили, раз Алекса так трясет от близости с нею. Иначе почему
так сладко на душе? И так горько на сердце? Колингейм целовал ее
жадно. Плотно прижимая к себе за бедра, заставляя елозить по паху.
Тайни поймала его нижнюю губу зубами, и Алекс застонал…
Застонал он вслух. Оттого и
проснулся.
Черт!
Хорошо, что уснул он в гамаке под
пальмами, а не в шезлонге под солнцем. Неловко бы вышло. Перед
соседями. Черные плавки сейчас были похожи на нос лодки. Алекс
видел здесь лодки. И даже вчера покатал на одной из них милую
крашеную рыжулю. То, что девица крашеная, Алекс выяснил вечером, у
себя в номере. Рыжуля очень старалась. Непонятно, ради чего. Он не
производил впечатления богача. А она – человека, у которого не
хватает на кусок хлеба, чтобы так самоотверженно отдаваться за
ужин. Конечно, на общем фоне отдыхающих Коллингейм выглядел
неплохо. Даже хорошо выглядел. На пляже, усыпанном людьми
разной степени обнаженности, истощенности, искривленности и
ожирения, его высокое, мускулистое тело привлекало взгляды. Кожа
покрывалась золотистым загаром прямо на глазах. Сегодня утром дама
в возрасте «за ++», увешанная драгоценностями, как рождественская
елка, поинтересовалась, чем он занят после ужина. Детектив вежливо
ответил, что мадам ошиблась, он зарабатывает на жизнь другим, а
здесь на отдыхе. На что «мадам» ответила, что очень жаль, но если
молодой человек захочет на отдыхе подработать, или просто весело
провести время, то его всегда будут рады видеть. И сунула в руки
визитку. Так вот. Если вдруг Алекс останется без работы, он сможет
сделать карьеру проститута. Это со своей точки зрения он - человек
не такой уж молодой. Совсем не молодой человек. А для мадам,
которая как минимум в два раза его старше, сущий юноша, которому
нечем заняться вечером.
А правда, чем он занят вечером?
Будет, блин, смотреть сны о Тайни Роул. Поскольку на самом деле
никто ему старые грабли подсовывать не спешил. Китиарка, заметив
его вчера на пляже, сделала вид, что они не знакомы. Затем была
рыжуля, лодочка, ужин в отеле и секс в номере. Но как ни старалась
девица, – кажется, ее звали Джулия… да, точно, Джулия! или
Джульетта?..– Роул она заменить не смогла. Может, правда
мамаша-исследователь какой-то экспериментальный ген дочурке
добавила, чтобы особый феромон выделялся? Во время соития. Иначе
жертв было бы намного больше, чем Майер и он. Сейчас Алекс даже
испытывал к программисту нечто, похожее на сочувствие. Они
оказались в одной лодке. Точнее, в лодке была Роул. А они оба – за
бортом.
Невеселые мысли завалили «лодочный
нос» на бок, медленно сдвигая его к известной позиции на
«полшестого». Очень вовремя. Потому что из-за головы Коллингейма
послышался голос Себастьяна Марсо, в прошлом – капитана
Космического Десанта Китиары, в настоящем… Кто ж ему скажет, кто
бывший кэп в настоящем? А если и скажет, стоит ли верить?
- Привет! Как отдыхается? –
поинтересовался Себ с радостной улыбкой в тридцать два зуба. Или
сколько у них, у китиарцев, этих зубов?
