Мы вернулись в Дэшнер-холл на закате. В окно
покачивающейся на ходу кареты я видела проплывавшие мимо знакомые и
родные места, а сердце сжималось от предчувствия скорого
возвращения в дом, где мне было так легко и уютно. По крайней мере
до смерти лорда Дэшнера-старшего. Но и сейчас я радовалась,
возвращаясь в особняк, который еще считала своим.
Эмма спала, привалившись к противоположному окну
экипажа, а Диана с любопытством рассматривала мелькавшие меж
деревьев, поляны, а завидев впереди особняк, расплылась в улыбке,
показавшейся мне не менее радостной, чем моя собственная.
- Знаете ли, миледи, - обратилась она ко мне, - я ведь
сама родилась в подобном месте.
Я отвернулась от окна и посмотрела на нее. Диана всю
дорогу от столицы была удивительно молчалива. Мне показалось, что
они так и не поладили с Эммой, но сейчас это не было важным.
Девушка нравилась мне и Эмме придётся смириться с моим решением,
потому что, как бы я не ценила ее качества, все же не стоило идти
на поводу у прислуги.
- Так ты из провинции? – спросила я.
- Да, миледи! – кивнула горничная. – Мои родители жили
в маленьком доме с большим садом в восточной части нашей страны.
Городок был небольшим и назывался Тусла.
Название мне ни о чем не говорило, но я кивнула так,
будто знала об этом городе.
- Но затем мы перебрались в большой город, - она чуть
улыбнулась. – Обстоятельства заставили! – добавила, а я не стала
заставлять ее вдаваться в подробности. Но первый шаг к
откровенности был сделан, и я чувствовала сердцем, что найду общий
язык и в какой-то степени, смогу подружиться с этой милой девушкой,
несмотря на разницу в нашем положении.
- Здесь так красиво! – продолжила Диана. – Могу только
представить себе, какие эти поляны и деревья весной! – она
улыбнулась, а я кивнула, соглашаясь с ее рассуждениями.
- Море цветов и зелени. А у дома, по стене оранжерее
вьется роза, - зачем-то сказала я. – Когда она расцветает, то
издали кажется, будто кто-то укрыл стену солнечным ковром!
Карету едва подбросило на ухабе, и Эмма ударилась лбом
о стекло, отчего проснулась и, резко сев, часто заморгала, глядя
перед собой.
- Ты вовремя проснулась! – заметила я.
- Миледи! – девушка пришла в себя и качнула головой,
прогоняя остатки сна. – Я прошу прощения…
- За что? – я удивилась. – За сон?
Эмма покосилась на сидевшую рядом с ней Диану и отвела
взгляд, а я снова выглянула в окно, отмечая, что еще несколько
минут и мы окажемся перед домом. Мелькнувший мимо всадник едва
посмотрел в мою сторону, а я закусила губу, вспоминая, что на
протяжении всего пути от Столицы едва перебросилась несколькими
фразами со своим опекуном. Сейчас Эдвард ехал возле экипажа, но при
этом вел коня чуть впереди. Иногда он заговаривал с возницей, но
большую часть времени задумчиво молчал и казался сосредоточенным. Я
же решила, что не стану отвлекать его, поскольку мне и самой было о
чем подумать. Пока добирались до Райвела, я думала лишь о том, что
мне стоит откровенно поговорить с Гордоном и объяснить ему все то,
что сейчас мучило мое сердце. Конечно, Фрейзер в своем праве
обидеться на меня, и я знала, что не стану его винить, если мы не
останемся друзьями, но поездка в Столицу заставила меня многое
переосмыслить и прийти к выводу, что пока не стоит торопиться с
принятием решения. И что, возможно, у меня в жизни еще будет шанс
на счастье. Настоящее, а не надуманное.
Но вот впереди показались и ворота, а за ними открылся
вид на дом. Глядя на него, я подумала о том, что соскучилась по
этим местам. Что мне не терпится оказаться в своей спальне, среди
знакомых и дорогих вещей, среди слуг, которых я знала, как саму
себя. Ведь не даром говорят, что дома даже стены помогают!
