Я долго не могла проснуться. Чёрная вода смыкалась над моей
головой, не пуская к свету. Путы, невидимые, но осязаемые, охватили
по руками и ногам. Я кричала, отчаянно барахталась что есть силы,
но вода оставалась безучастной. Бесполезно. Мне уже не спастись.
Опускаясь на колени, я не понимала, сон ли вижу или живу. Вверх к
свету убегали пузырьки воздуха, грудь саднило от кашля, а тело
безвольно опускалось на дно. Я больше не хочу бороться.
Я не могу
"Косса, - тихий шёпот, даже шелест по тёмной глади воды, -
вставай, Косса"
И сквозь мрачный омут ко мне прорывается тонкая ладонь с до боли
знакомым кольцом. Я тянусь к ней. Тянусь, потому что сквозь годы
обиды и ненависти я всё равно хочу её увидеть.
"Мама..."
Последний рывок на грани силы. Глубокий вдох над поверхностью
воды и...
Я вскочила с подушек как безумная, тяжело дыша. Сон. Просто сон.
Наверно, меня разморило в карете - мы приехали от Темновских и я
сразу легла спать. А всё остальное просто бредовый сон. Как же,
Сула обвинила меня в убийстве Ольховского! Большей глупости трудно
представить!
Широко зевнув, я потёрла заспанные глаза. Однако... Комната была
мне незнакома. Непривычно просторная, светлая, с большими окнами и
нежно-бежевой отделкой. Я невольно закрутила головой. Окна были
покрыты тюлем и узорчатыми портьерами из зелёного шёлка. Рядом с
окном расположился стеклянный стол из светлых пород дерева и два
удобных кресла. По правую сторону от меня находился рабочий стол,
по левую - туалетный столик и комод. Под потолком переливались бусы
с подвесками - миниатюрными снежинками.
Ну и наконец - кровать. Широкая, двуспальная, с балдахином из
невесомой тонкой ткани. Я лежала на идеально чистом белье и мягких
подушках, накрытая расписным зелёным покрывалом. Машинально
потрогала ткань, покрутила в пальцах и похолодела. Я не слишком
хорошо разбиралась в разного рода материалах, но отличить стоящую
вещь от обычной умела. И сейчас чутьё подсказывало мне - под таким
покрывалом в Академии спал разве что князь Ольховский...
Я рысью вскочила с кровати и бросилась к запотевшему окну.
Какого упыря!.. Вместо снежных полей Академии, знакомых корпусов и
елей я увидела... реку. С двух её сторон зеленел сосновый лес, а
прямо за рекой виднелся город.
Только едва ли это была столица...
Да и снега почти не было. Так, припорошенная белым
трава.
Наверно, я не меньше пяти минут безмолвно созерцала вид за
окном.
"Так-с, что мы имеем-с? - вспомнилась мне фраза бывшего
отцовского управляющего". А имели мы, кажется, сильные дурманящие
травы. Допустим, комната с натяжкой могла сойти за тюремную камеру,
если Сула действительно обвинила меня в смерти отца. Но погода?!
Неужели Вельмир усыпил меня до весны?!
Да нет, глупости какие - я бы умерла давно!
На маленьком балкончике меня мгновенно пробил озноб. Впервые
догадалась осмотреть себя. Дорожное платье исчезло - я была одета в
ночнушку и тёмный мужской халат. То есть, меня как минимум
переодели.
Не слишком приятная новость.
Не долго думая, я вернулась в спальню и по очереди открыла все
ящики комода. Пусто. На языке крутились непотребные ругательства,
но пока я ещё сдерживалась.
Но чувствую - ненадолго.
Неожиданно за дверью раздался шум, послышались оживлённые
выкрики. Мой взгляд заметался по комнате в поисках чего-нибудь
тяжелого, но увы. В конце концов, я встала за стулом - если что,
его можно бросить в моих гостей и бежать.
Только вместо тюремной стражи на пороге появились три служанки -
одна постарше и две юные, помощницы. Увидев меня, старшая
всплеснула руками.
- Вы очнулись, Ваше Сиятельство!.. Как замечательно, а мы-то уж
разволновались! Не пугайтесь, меня зовут Прасковья, а это Лизка и
Манька. Мы будем служить вам, Ваше Сиятельство! Прикажете подать за
портным? А то уж не обессудьте, вещичек женских у нас не
нашлось.
