Она перевернулась на другой бок и
тяжело вздохнула. По-видимому, сегодня ночью заснуть ей не удастся.
Женщина всегда плохо спала на новом месте. Кровать непременно
казалась жесткой и неудобной, после нескольких часов ворочанья из
стороны в сторону у нее болело все тело. В такое время ей мешали
звуки проезжающей мимо дома машины, а гудение тока в проводах будил
ее.
Вайолет
Спейн села на постели. Протянула руку к ночному столику. В темноте
нащупала на нем выключатель. Лампа вспыхнула. Пора бы уже смириться
с этим, привыкнуть. Но ей казалось, что из матраца выпирают
несуществующие пружины и колют ее в бока. Полное впечатление, что
спишь на булыжниках или на иголках, как индийские йоги.
Притянув
колени к подбородку, Вайолет обхватила их руками и задумалась. С
тех пор, как умер ее муж, Энди, жизнь была одинокой и однообразной.
Так трудно привыкнуть быть одной. Она снова вздохнула. Но это
нужно, просто необходимо сделать, иначе ей так и не научиться
действовать самостоятельно. Беда в том, что муж ушел слишком
быстро. Вайолет еще не успела привыкнуть к этой мысли, а жизнь уже
поставила ее перед фактом и не собиралась останавливаться на
достигнутом.
Она подперла
голову рукой и посмотрела в окно. Какая тоска! Нет ничего хуже
бессонницы, если тебе нечем заняться. Впрочем, если б Вайолет
огляделась хорошенько по сторонам, то сумела бы обнаружить немало
того, к чему следовало приложить руку. Но она предпочитала изнывать
от скуки, справедливо полагая, что ничего хорошего из ее попыток
навести хотя бы относительный порядок в доме не выйдет. Вайолет
просто не умела этого делать. Ее всю жизнь кто-то опекал, сначала
родители, потом подруга, потом муж. А теперь она осталась одна. Муж
погиб под колесами автомобиля, нелепая случайность, изредка
происходящая в действительности. Какая-то неисправность в тормозах,
стоившая жизни Энди. Сам водитель лишь сильно покалечился, но
остался жив. Обвинять некого, но этим Энди не вернуть.
С такими
невеселыми мыслями Вайолет удалось уснуть лишь к утру. Разбудила ее
Кэрол, ее дочь, девочка восьми лет и необычайной подвижности. Она
ворвалась в спальню с криком:
- Мамочка, я хочу есть!
Вайолет с
трудом разлепила веки и приподнявшись на локте, посмотрела на дочь,
отводя спутанные темные волосы от лица.
- Боже, сколько времени?
Девочка
шагнула к столику, взяла с него будильник и сунула его матери едва
ли не под нос.
- Вот.
- И сколько там? - протянула Вайолет
сонным голосом.
- Много, - заявила Кэрол, -
одиннадцать тридцать шесть.
- О-о, - отреагировала Вайолет.
- Мамочка, - Кэрол забралась с ногами
на постель к Вайолет и с удобствами устроилась там, натянув на себя
одеяло, - я просто умираю с голоду. Ты так долго спишь.
- Я уже встаю, - сообщила
Вайолет.
- Я заглянула в холодильник, но там
ничего нет, - продолжала делиться новостями дочь.
- Как это, ничего?
- Ну, совсем ничего, мамочка. Только
упаковка йогуртов.
- Ну вот видишь. А ты говоришь:
ничего.
- А разве это настоящая еда? Я съела
три штуки и все равно хочу есть.
Вайолет
прыснула.
- Надо подумать, - произнесла она со
значительным видом, - что у нас есть вообще.
- У нас куча не распакованных
коробок, - внесла ясность Кэрол, - но там нет ничего
съедобного.
- А ты уже проверила?
- Не все, - девочка помотала головой,
- но ты ведь не стала бы складывать туда еду. Правда, мамочка? Или
все-таки стала бы? – и она посмотрела на мать с интересом.
- Я не помню, - пожала плечами
женщина, - но во всяком случае, ничего скоропортящегося там
нет.
- Ты точно в этом уверена?
- Ну, конечно. Наверное.
Тем временем
Вайолет поднялась на ноги и, прихватив полотенце, отправилась в
ванную. Вчера у нее было мало времени и совершенно никакого желания
осматривать все комнаты. Но сегодня она подумала, что это было бы
нелишним. Нужно поскорее ознакомиться с домом, хотя бы для того,
чтобы не бродить по нему в поисках чего-либо. Например, ванной.
