Часть I: Границы
Глава 1: Граница небес
Алексей Немов сидел в полутемной комнате управления лунной обсерватории "Циолковский", глядя на голографическую модель барьера, окружавшего Солнечную систему. Модель представляла собой полупрозрачную сферу диаметром около полутора метров, испещренную мерцающими точками – узлами квантовой структуры. Двести лет назад эта невидимая, но абсолютно непроницаемая граница возникла на расстоянии ста пятидесяти астрономических единиц от Солнца, превратив всю систему в клетку.
Немов потер глаза. Пятнадцать часов непрерывного наблюдения давали о себе знать. Он отхлебнул из кружки давно остывший кофе и поморщился.
– Омега, увеличь сектор TZ-435-B, – произнес он, обращаясь к искусственному интеллекту обсерватории.
– Выполняю, доктор Немов, – отозвался мягкий, почти человеческий голос. – Масштаб увеличен в пятьдесят раз.
Перед Алексеем возник фрагмент барьера, расположенный примерно в районе созвездия Тельца. Уже три недели он наблюдал здесь аномальные колебания квантовой структуры. Это противоречило всем известным характеристикам барьера, который оставался неизменным со дня своего появления.
– Покажи сравнительную диаграмму флуктуаций за последние сутки, – скомандовал он.
Рядом с моделью барьера появился график, на котором отчетливо прослеживалась синусоида с постепенно увеличивающейся амплитудой.
– Странно, – пробормотал Алексей, вглядываясь в данные. – Омега, это не может быть ошибкой измерений? Сбоем оборудования?
– Вероятность системной ошибки менее 0,0001%, – ответил ИИ. – Все датчики работают в штатном режиме. Кроме того, аномалия фиксируется тремя независимыми массивами детекторов.
Алексей встал и подошел к огромному смотровому окну. Поверхность Луны расстилалась перед ним – безжизненная, серая пустыня, усеянная кратерами и техническими сооружениями. Вдалеке виднелся купол главного жилого комплекса базы "Циолковский". А над всем этим парила Земля – сине-зеленый шар, затянутый белыми вихрями облаков.
Человечество дважды оказывалось в клетке. Сначала – на своей родной планете, ограниченное гравитацией и отсутствием технологий. Потом оно вырвалось в космос, только чтобы обнаружить новую, гораздо более загадочную и непреодолимую границу. Барьер, о происхождении которого до сих пор велись ожесточенные споры.
Немов вернулся к консоли и открыл файл со своими расчетами. Если аномалия продолжит развиваться с той же скоростью, через шесть месяцев возникнет нестабильность, которая теоретически может привести к локальному ослаблению барьера. Возможно, даже к образованию бреши.
– Доктор Немов, – прервал его размышления голос Омеги, – через пятнадцать минут начнется эксперимент с направленным квантовым лучом. Системы готовы к калибровке.
– Спасибо, Омега. Пригласи остальных членов группы.
Алексей активировал свой нейроинтерфейс и отправил последние данные в общий архив. В этот момент дверь лаборатории открылась, и в помещение вошли три человека: Ян Ковальски, специалист по квантовой оптике; Сунь Мэй, инженер по энергетическим системам; и Лиза Морено, молодая аспирантка, присоединившаяся к проекту всего месяц назад.
– Доброе утро, или что у нас сейчас по лунному времени, – улыбнулся Ян, машинально приглаживая растрепанные рыжие волосы. – Как выглядит наша аномалия сегодня?
– Растет, – коротко ответил Алексей, выводя на основной экран свежие данные. – Амплитуда увеличилась еще на двенадцать процентов.
– Невероятно, – прошептала Лиза, глядя на голограмму. – Двести лет неизменности, и вдруг такое…
– Именно поэтому эксперимент сегодня особенно важен, – сказал Алексей. – Если мы сможем вызвать отклик барьера направленным квантовым импульсом, это может подтвердить мою теорию о начавшемся распаде квантовой структуры.
