Восточно-Китайское море, 1860
год
— Не нравится мне эта туча, — проворчал капитан, прищурившись
глядя на горизонт.
Эмили проследила за его взглядом. И правда, впереди протянулась
зловещая гряда облаков. Темная, почти черная подошва нависала над
водой, а верх клубился, перетекая из одного слоя в другой, будто
небо кипело изнутри.
— Полагаете, будет шторм? — поинтересовался отец.
В его голосе Эмили не услышала тревоги, да и сама тоже не
волновалась. «Морской лев» — надежное судно, и за три месяца
плавания она пережила на нем немало штормов. К тому же берег уже
рядом: вдали сквозь туманную пелену уже проглядывали горбатые
острова.
— Взгляните сами. — Капитан выпустил изо рта кольцо табачного
дыма. — Ветра почти нет, а море неспокойно.
И действительно, Эмили заметила на воде темную рябь. Ветра не
было, дым из трубы поднимался столбом, и застывший воздух казался
тяжелым и душным. Эмили посмотрела на Эдварда. Тот стоял, небрежно
облокотившись о фальшборт. Поймав ее взгляд, он ободряюще улыбнулся
и обратился к капитану:
— Я слышал, в этих широтах случаются тайфуны.
Капитан пыхнул трубкой и важно кивнул.
— Случаются. Но барометр упал не так сильно. Думаю, нас ждет
лишь кратковременный шквал.
— Тогда, полагаю, нам не о чем волноваться.
— Нет, но все же попрошу вас вернуться в каюты.
Капитан взял под козырек и ушел. Эдвард пригладил золотистую
шевелюру и широко улыбнулся Эмили. Она смущенно улыбнулась в ответ,
украдкой взглянув на отца. Тот наблюдал за чайкой, парящей у самой
воды. Интересно, папа уже обо всем догадался? Он будет в полном
восторге, когда Эдвард попросит ее руки.
С Эдвардом Эмили познакомилась на корабле. Ее отец служил
управляющим Торгового Дома Миддлвейков, а Эдвард был сыном
владельца. Узнав, что Япония после двух веков изоляции наконец
открылась для иностранцев, Миддлвейк-старший решил основать там
филиал. Эту задачу он поручил отцу Эмили, а вместе с ним отправил и
своего наследника — учиться торговому делу.
Поначалу Эдвард держался чопорно и отстранено, но обеды в салоне
первого класса и совместные прогулки по палубе сделали свое дело.
Он заметил Эмили и принялся оказывать ей знаки внимания.
Мужчины ухаживали за ней и раньше, но то был скорее
легкомысленный флирт, чем нечто серьезное. Эдвард же был настроен
решительно. Прошлым вечером, застав Эмили на палубе одну, он
признался ей в любви. Сначала она смутилась. Да, она испытывала к
нему симпатию, но все же ей показалось, что события развиваются
слишком быстро. Впрочем, за двадцать четыре года ее жизни это было
первое серьезное предложение руки и сердца, поэтому долго
жеманничать она не стала, и сказала «да».
Эдвард обрадовался и пообещал как можно скорее поговорить с ее
отцом. Эмили не сомневалась, что папа даст свое благословение. Как
она подозревала, он и согласился взять ее в Японию лишь для того,
чтобы подыскать ей выгодную партию среди офицеров, дипломатов или
деловых людей. Сделать это куда проще там, где европейских женщин
днем с огнем не сыскать, а значит — конкуренции никакой.
Молодой, красивый наследник процветающего предприятия — в
Голландии о такой удаче не стоило и мечтать. Нужно ловить жениха
прямо сейчас, пока он вдали от семьи, и его родня не сможет
вмешаться.
Ветер крепчал, небо затянуло тучами, посыпался мелкий дождь.
Эмили зябко поежилась.
— Госпожа ван Ройен, позвольте проводить вас в каюту. — Эдвард
предложил ей руку.
Эмили невольно поискала глазами отца. Тот наблюдал за ними,
усмехаясь в рыжую бороду.
«Он догадался», — мелькнуло в ее голове.
— Спасибо, господин Миддлвейк. — Эмили взяла новоиспеченного
жениха под руку.
Они направились к каютам. Но не успели сделать и десятка шагов,
как налетел резкий ветер, и палубу захлестнуло холодным дождем.
Вдалеке глухо зарокотал гром. Рябь усилилась, на сизой поверхности
моря вскипели белые буруны.
