Глава 1. Дорога в неизвестность
Шум мотора «Шевроле» 68-го года, больше похожий на предсмертный хрип, разрывал гнетущую тишину, повисшую над дорогой, ведущей в Блэк-Холлоу. Итан Картер, крепко сжимая руль потными ладонями, всматривался в непроглядную стену тумана, накрывшую лес как саван. Его редактор, Том, назвал это задание «подарком» – шанс вырваться из офисной рутины и написать «что-то атмосферное» о местном фольклоре. «Легенды о банши, Итан! Крики смерти! Настоящая готика!» – бубнил он в трубку. Итан же видел в этом лишь последнюю соломинку для тонущей карьеры журналиста, уставшего от скандалов и фейков большого города. Блэк-Холлоу значился на карте точкой, которую цивилизация явно обошла стороной.
Дорога сузилась до тропы, колеса цеплялись за корни, вылезавшие из земли, словно кости древних великанов. Туман сгущался, обволакивая машину холодной, липкой пеленой. Внезапно Итан резко ударил по тормозам. Перед ним, перегораживая путь, журчал неширокий, но стремительный ручей. Не мост, не брод – просто вода, черная и неприветливая, разрезавшая дорогу пополам. «Странно, на карте ничего не было…» – подумал он, вылезая из машины. Воздух здесь был другим – густым, насыщенным запахом прелой листвы, мха и чего-то еще… металлического? Озона?
Он осторожно ступил в воду. Ледяной холод мгновенно пронзил кеды, пробрался выше по ногам, заставив содрогнуться. На миг показалось, что туман по ту сторону ручья стал плотнее, темнее, а шелест листьев в кронах гигантских, полузасохших дубов слился в неразборчивый, зловещий шепот. Итан быстро перешел на другую сторону, чувствуя, как невидимая пелена словно сжимается у него за спиной, отделяя его от привычного мира. «Просто нервы», – отмахнулся он от странного ощущения, сел за руль и тронулся. Блэк-Холлоу встретило его рядом покосившихся, почерневших от времени домов. Окна, похожие на слепые глазницы, смотрели на чужака с немым укором. На единственной улочке, больше похожей на тропу, было безлюдно, лишь занавеска в одном окне дрогнула, когда его машина проезжала мимо.
Найти жилье оказалось делом нелегким. Первые две двери захлопнулись у него перед носом после краткого, испуганного взгляда. Только у третьего дома, больше напоминающего сарай с крошечными окнами, дверь скрипнула. На пороге стояла древняя старуха, сгорбленная, как корень векового дерева. Ее лицо было изборождено глубокими морщинами, а глаза, маленькие и невероятно острые, изучали Итана без тени приветливости.
Старуха – Марта, как она позже буркнула – долго молчала, ее взгляд буравил Итана, словно пытаясь прочесть что-то за гранью его слов. Наконец, она отступила, жестом приглашая войти. «Комната есть. Деньги вперед. И слушай сюда, городской…» – ее голос понизился до шепота, полного леденящей серьезности. – «Здесь свои порядки. Стемнеет – сиди дома. Замки проверь. И не вздумай на улицу соваться, коли услышишь… плач».«Чего?» – проскрипела она, и голос ее звучал как скрежет камней. «Добрый день, миссис…» – начал Итан, пытаясь улыбнуться. – «Меня зовут Итан Картер. Я журналист. Ищу место, чтобы остановиться на несколько дней. Пишу о… местных легендах».
Внутри пахло пылью, сушеными травами и старостью. Комната, которую отвела Марта, была крошечной и мрачной. Одно узкое окно едва пропускало свет, затененное разросшимся плющом. Грубая кровать, стол, стул – вот и вся обстановка. Итан бросил рюкзак на пол, подошел к окну. Деревня замерла в предвечерней дымке. Ни детей, ни собак, ни обычной сельской суеты. Только тишина, тяжелая и зловещая, да редкие огоньки в окнах, зажженные неестественно рано. «Параноики», – подумал Итан с привычной долей цинизма. Он достал блокнот, записал первое впечатление: «Изоляция. Страх. Туман как физическая граница». Мысль о «плаче», о котором предупредила Марта, вызвала лишь скептическую усмешку. «Бабушкины сказки. Нужен рациональный подход, этнографические записи».
