На окраине нашего славного городка Кронта, там, где
заканчиваются мощеные улицы и лес отбрасывает тень на крайние дома,
я была счастлива в своем небольшом домике.
И пусть в соседях у меня были только исполинские деревья,
скрывающие за собой лесную жизнь с одной стороны и несколько
пустующих домов с другой – мне было тут комфортно. Меньше вопросов,
меньше внимания и больше свободы. Не то чтобы мне нужно было
прятаться, но некая осторожность в нашей профессии не повредит. Вот
жила бы я, как моя товарка Мэл, вблизи главной городской площади и
что? Тоже снискала бы славу хозяйки дома терпимости?
И ведь жителей Кронта не смущало, что к Мел захаживают как мужчины,
так и женщины, и надолго никто не задерживается. Нет, они
придумали, они в это поверили, они убеждены в своей правоте и
теперь Мэл не во всех магазинах города может отовариваться, а ведь
на рынках можно купить далеко не все.
Нет, мой домик – это просто замечательное местечко для таких, как
я. Ну, подумаешь, слывет обо мне слава как о некой сумасшедшей
девчонке, – это они мне, конечно, льстят, девчонкой в двадцать
восемь лет я быть никак не могу, – которая любит гулять в лесу. Да,
вот такая я – дитя природы.
– Кайлин, – часто говаривала все та же Мэл, – рано или поздно на
тебя донесут и тогда придется бежать. Ты слишком много внимания
привлекаешь своим поведением.
– Как и ты, Мэл, как и ты, – отвечала я ей, лениво помешивая варево
в небольшой кастрюльке на плите. – Только мне придется бежать через
лес, где я каждую тропку изучила, а тебе выбираться по городским
улочкам. Как думаешь, у кого больше шансов?
– Зато я знаю все последние новости города и провожаю наших сестер
в последний путь перед встречей с Ним!
– Сами виноваты, – всегда зло бросаю в ответ, – знают же, что Он
видит все и все равно расслабляются, забывают о защите.
– А ты не забываешь? – Мэл никогда не была столь категоричной, как
я, но, с другой стороны, она была куда как более жестокой в других
делах. И вот эта ведьма точно никогда не забывает о защите, а дом
терпимости считает не самым плохим прикрытием.
Но кто бы мог подумать, что неприятности выберут именно меня.
Видимо, само мироздание решило, что Кайлин Орнато ведет слишком
скучный образ жизни и пора внести разнообразие. Другого объяснения
крутым переменам в моей жизни я так и не смогла найти!
***
– Кайлин, Кайли-ин!
Встревоженный голос конопатой девчонки Маришки, дочери вдовы
Трэвор, застал меня на выходе из леса по северной тропе. Тихонько
помянув Темного Бога, я сунула в дупло дерева небольшую корзинку с
ядовитыми ягодами ясины, которые собирать нужно было только поутру,
пока роса еще не высохла на траве – только в это время сорванные
ягодки могли дать необходимый мне эффект, и поспешила на зов.
– Маришка, что случилось?
Маленькая, худая, еще год назад все были уверены, что девочка не
доживет и до шести, сейчас Маришка радовала мать здоровым румянцем
и была очень активной. Моя заслуга, да. Мне было чем гордиться. Вот
только тревога на личике малышки совсем не радовала.
– Кайлин, мама просила передать, – Маришка тяжело дышала и капризно
кривила ротик, – тебе нужно бежать, Кайлин. Старый Джон всем
рассказывает про тебя страшные вещи! Но это же неправда, Лини? Ты
же не какая-то ведьма, правда? Ты же не обижаешь людей?
Присев на корточки, крепко обняла малышку. Несмотря на страх и
яростно колотящееся сердце, в первую очередь мне необходимо
успокоить ребенка, а потом уже думать о себе.
– Ну что ты, кнопка, конечно, старик Джон врет, просто я отказала
ему в услуге, вот он и мстит мне.
“Да чтоб у тебя твой стручок отвалился, извращенец проклятый”, –
мысленно послала проклятия на голову мясника Джона, славящегося
своим мужским бессилием. Признаться в нем он, конечно, не мог,
поэтому прикрывался всегда или тем, что поколачивал жену, или
покупая у меня особенный чай. Вот только не сразу я узнала, что
после того чая происходит с Тасией, его супругой. Лишь после того,
как собственноручно лечила молодую женщину, я поняла, что побои –
это не самое страшное, что может сделать Джон. Больной выродок.
Пришел ко мне третьего дня опять за чаем, а я ему отказала. Кто ж
мог подумать, что он так разъярится, что вместо того, чтобы
обратиться к Мэл или Глории, пойдет распускать сплетни про
меня!
