Солнечные лучи осторожно крались по подоконнику, как будто боялись разбудить кого-то слишком рано. В доме стояла та особая тишина, что бывает только утром – чистая, прозрачная, как первый вдох весны. Где-то за окном щебетали воробьи, пахло тёплым хлебом, а на полу в Машкиной комнате лениво растянулся Топа – большой, рыжеватый, добродушный пёс, верный товарищ всех Машкиных приключений.
Машка открыла глаза и сразу почувствовала: сегодня что-то особенное. Не просто новый день – новое начало! Воздух казался чище, лучи солнца, пробивающиеся сквозь занавески, – ярче, а сердце билось радостно и легко.
– Доброе утро, Топка! – зевнула девочка, потянулась, взбив подушку. Её голос звучал торжественно, будто она объявляла начало великого приключения. – Сегодня я буду Машкой новой. Не врединой, не жадиной, не грязнулей, а самой доброй и лучшей Машкой на свете!
Топа лениво повернул голову и поднял одно ухо. Его взгляд был спокойным, чуть скептическим.
– Гав… новой? А старая куда делась? – в его «гаве» слышались нотки любопытства и недоверия.
– Старая ушла, – важно ответила Машка, заплетая косичку и вглядываясь в зеркало. Её глаза сияли решимостью, а щёки пылали румянцем. – Теперь я знаю всё! Нужно делиться, помогать, быть честной и чистой.
Пёс почесал лапой ухо.
– Звучит подозрительно серьёзно, – в его голосе прозвучала лёгкая ирония.
Машка рассмеялась, и смех её был звонким, как колокольчик.
– А ты не бойся! Мы будем делать добро по-всякому.
Она вскочила с кровати, расправила пижаму и аккуратно сложила её на стул – впервые без напоминания. Движение вышло плавным, почти ритуальным.
– Смотри, Топка! – гордо сказала она, раскинув руки, словно демонстрируя величайшее достижение. – Всё аккуратно. Даже мама удивится!
– Гав, – усмехнулся пёс. В его взгляде мелькнуло что-то похожее на уважение, но в тоне всё ещё звучала насмешка. – Главное, не забудь, куда положила, а то потом будет: «Топка, где моя пижама?!»
Машка засмеялась так звонко, что Мурка, дремавшая на подоконнике, приоткрыла один глаз. Кошка потянулась, выгнув спину, и недовольно протянула:
– Кто тут шумит с утра пораньше? Люди вообще-то спят!
Машка, не смутившись, подошла к подоконнику.
– Мы тут новое добро планируем, – важно сказала она. – Будем помогать, делиться и играть без обид.
Мурка вздохнула, зевнула и посмотрела на девочку с лёгким презрением.
– Главное, чтобы без грязи, – сказала она. – После твоего добра вчера мне три раза лапы пришлось мыть.
– Сегодня будет чистое добро! – пообещала девочка и побежала на кухню. Её шаги были лёгкими, будто она парила над полом.
Мама уже стояла у плиты – в фартуке, с венчиком в руке, – и что-то взбивала в миске. В воздухе витал запах ванили и утреннего тепла, который смешивался с первыми лучами солнца, проникающими через окно.
– Мам! – влетела Машка, и её голос разорвал утреннюю тишину. – А я сегодня новая!
– Ой, как интересно, – улыбнулась мама, даже не повернувшись. Её голос был тёплым, ласковым, будто она уже знала, что сегодня будет особенный день. – А старая куда делась?
– Она ушла спать навсегда, – торжественно произнесла Машка. Её глаза горели решимостью. – Теперь я добрая, честная, чистая и не вредная!
Мама поставила миску на стол, повернулась и обняла дочку. Её объятия были тёплыми, как солнечный луч.
– Вот это новости! Ну, тогда добро пожаловать, новая Машка. Садись завтракать, новая каша ждёт тебя!
Каша была овсяная, с кусочками яблок и корицей – мягкая, как облако, и ароматная, как летний сад. Машка села и вдруг вспомнила, как раньше всегда роняла ложку или случайно проливала молоко. Воспоминания заставили её вздрогнуть, но она решительно отбросила их.
