Я всегда считала, что работать в мужском коллективе проще,
особенно если ты девушка. Как минимум с мужчиной легче
договориться, и он никогда не будет злословить на стороне, если,
конечно, он настоящий мужчина.
Но мой новый босс — что-то исключительное!
Такого со мной ещё не случалось.
Именно благодаря ему я сижу в туалете и плачу. Стараюсь делать
это очень осторожно, чтобы не размазать тушь. Стараюсь высушивать
слёзы естественным образом, обмахиваясь кистями рук и создавая
таким образом воздушные потоки возле своего лица. Просто я не хочу,
чтобы этот противный мерзкий зануда когда-нибудь узнал, как сильно
меня задел.
Меня зовут Лиана Антонова. Имя странное, согласна. Разумеется,
родители не сами его выдумали. Все очень просто. Меня назвали в
честь какой-то советской актрисы шестидесятых.
Мне двадцать девять. И тридцать мне будет не скоро, а если
точнее, через шесть месяцев.
Моя профессия – графический дизайнер. Скажу, не таясь: я свою
работу обожаю. Пришла в неё чуть больше года назад, как раз после
расставания со своим бывшим, которому отдала больше пяти лет
жизни.
Я работаю в штате одного крупного рекламного агентства, которое
занимается всем подряд: от планирования рекламных кампаний до
полиграфии.
Моё направление здесь, как правило, — этикетки и упаковки.
Конечно, я бы хотела соскочить с этой этикеточной иглы и заняться
чем-то вроде масштабной рекламной кампании. Но конкуренция в моём
деле огромная. Здесь я лишь одна из многих. К тому же работаю не
так давно. У меня зарплата новичка, и я планировала просить
прибавку, но теперь…
Последние полгода у нас действовала постоянная рабочая группа.
Руководителем которой был Андрей, но неделю назад он уволился.
Вместо него появился этот… Константин Борисович. Поговаривают, что
в скором времени его толкнут на руководителя департамента, а с нами
он ковыряется для того, чтобы освоиться в компании.
Сегодня впервые я имела честь общаться с ним.
Ровно пять первых минут я находилась под неизгладимым
впечатлением. Он просто конфетка, этот Константин Борисович. Так я
думала. Голубоглазый блондин; ткань дорогущего пиджака просто
трещит под натиском широких плеч. Никакого жира в районе талии. Мне
пришлось наступить себе на горло, чтобы глаза не приклеились к его
ширинке. Даже фиолетовый синяк на челюсти и свежий шов над правой
бровью не портили впечатление.
Даже наоборот!
Он ещё больше романтизировался в моих глазах.
Ровно до того момента, пока не раскрыл свой красивый рот.
Как только он его раскрыл, предложенная мною зарисовка для
упаковок производителя молочки была размазана по стенке. А ведь
упаковки — это мой конёк.
Он сказал, что это примитивно. И антипродажно.
Антипродажно?!
Это глупое слово! Глупейшее!
Он должен был прочесть это на моём окаменевшем лице. Видимо, это
мой способ справляться со стрессом. Я превратилась в бревно и до
конца совещания думала о том, что по возвращении на рабочее место
достану из ящика куклу вуду и растерзаю её своим стилусом.
Следующее совещание состоится в пятницу. К тому моменту я должна
сделать новые макеты.
Он так сказал.
За три дня я должна сделать то, на что в обычной ситуации у меня
уходит гораздо большее время. И это должно быть что-то эпохальное,
судя по всему. Потому что я не позволю больше этому красивому,
окружённому светлой щетиной рту унижать моё достоинство.
Он ещё ползать будет у моих ног. В переносном смысле, конечно.
Потому что, судя по всему, я, как женщина, его не интересую.
Разумеется, я и не ждала подобной реакции. Мы всё-таки коллеги. Но
и полное отсутствие реакции — это слишком. Он посмотрел на меня
так, будто я пустое место. Обезличенное тело. Хотя он на всю нашу
группу так же смотрел, только вот меня это не успокаивает.
