Регистрация прошла легко. На удивление легко. Не было ни
пыточного зала, ни дыбы, ни приторно-мягкого допроса – ничего
такого, чем стращали преподавательницы в училище. Сонный районный
инквизитор записал в карточку рост и вес Эльзы, снял ксерокопию
паспорта и осведомился:
- Головные боли бывают? Спонтанные вспышки агрессии?
- Нет, - едва слышно ответила Эльза. – Нет, ничего такого…
- С щитовидкой проблемы есть?
- Нет, - прошелестела Эльза.
- Ну и хорошо, - инквизитор даже улыбнулся: дескать, не робей,
где наша не пропадала. Судя по круглощекому простецкому лицу в
конопушках и взлохмаченным светлым волосам, не желавшим смирно
лежать в форменной стрижке, он приехал в столицу из какого-нибудь
маленького поселка на севере. Должно быть, охотился на медведей или
ловил рыбу, и до поры до времени даже не думал о работе в
инквизиции…
Эльза и сама не знала, почему вдруг задумалась о прошлом этого
человека. Инквизитор тем временем сделал еще какие-то пометки на
листке в тощей папке личного дела и, вынув из ящика стола коробочку
с печатью, спросил:
- Цель приезда в столицу?
- Учеба, - торопливо откликнулась Эльза и нервно схватилась за
сумочку: там лежало направление из училища в институт. – У меня
тут…
Инквизитор отмахнулся.
- Ладно, верю, - между верхними зубами у него красовалась
щербинка. – Дам тебе сейчас квиток, что поставлена на учет,
отнесешь в деканат. Давай руку ладонью вверх.
- Левую или правую?
- Какую хочешь.
Эльза покорно протянула левую руку, внутренне подобравшись в
ожидании пронзительной боли, которую должна оставить инквизиторская
печать, властная и безжалостная сила, которая сковывает ведьму и не
позволяет ей творить зло. Но никакой боли не пришло: прикосновение
печати к коже оказалось легким и почти незаметным. На несколько
мгновений на ладони проступил рисунок – изящное переплетение
каких-то букв и тонких линий – и погас. Инквизитор посмотрел на
часы и сообщил:
- Твой уровень – Альфа. Самый слабенький.
Эльза с трудом выдавила жалкую улыбку. Слабенький… Значит, не
все так страшно и плохо.
Ей вдруг стало очень легко и спокойно. На какое-то мгновение
Эльзе показалось, что она сейчас взлетит.
- Я такая же, как все? – осмелилась спросить она. Инквизитор
кивнул и захлопнул папку.
- Все нормально, не переживай. Держи квиток, в коридоре – кулер,
водички попей. И посиди, отдышись. Может голова закружиться.
Эльза качнула головой и поднялась с неудобного стула. И это все?
Сколько времени прошло, минут десять?
Девчонка, которая заходила в кабинет после нее, была бледной до
синевы и сжимала простенькую сумочку так, что тонкие пальцы
казались окаменевшими. Эльза хотела как-то подбодрить ее, но
почему-то не стала.
Вода в кулере оказалась ледяной до ломоты в зубах. Опустившись
на желтый пластиковый стул возле стены, Эльза медленно сделала
несколько глотков. Вот и все, она законопослушная гражданка, она
ничем не отличается от остальных жителей королевства…
Из кабинета донесся крик – резкий, пронзительный, словно ведьму
там кромсали на части тупыми ножами.
- Не… не сме… Нет!
Крик оборвался, а Эльза вздрогнула всем телом: от страха она
сжала пластиковый стаканчик так, что вода вылилась на джинсы. Одна
из бесчисленных дверей в коридоре открылась, выпуская немолодого
мужчину в форме – он нырнул в кабинет и вскоре практически выволок
девушку, зашедшую после Эльзы. Лицо ведьмы было залито кровью,
левая рука неестественно выгнута, и зеленые нити печати полыхали
зловещим огнем. Лохматый инквизитор вышел следом и как-то виновато
промолвил:
- Кто б мог подумать…
- Не берите в голову, Лютер, - отмахнулся мужчина в форме и
сгрузил девушку на стул так небрежно, словно она была тюком с
тряпьем. Звонко пощелкав пальцами, он мягко ткнул раскрытой ладонью
в белый лоб ведьмы. Та содрогнулась всем телом, и изумрудное
полыхание печати принялось медленно угасать.
