-Итан, ну право, прекрати! У нас ведь было все так чудесно-
глаза Люси начали наполняться слезами. Раньше Итан обязательно бы в
них поверил. Раньше, когда он своими глазами ещё не видел Люси в
постели с Фредериком Авинье, главным повесой Лондона. Раньше, пока
он не несся вскачь на мерине, не разбирая дороги, под
проливным дождём и хлещущим в лицо ветром, к своему особняку,
кляня на все лады свою бывшую нареченную.
Сейчас все эмоции утихли, только разочарование владело
всей его натурой- неужели нет достойных женщин, любящих, верных,
искренних. Таких, что не бросят свое дитя, как сделала его мать,
устав от прозябания в деревенской глуши с его отцом. Она сбежала в
Италию с каким-то авантюристом, выдававшим себя за графа, когда
Итону было семь. Пришедшая ей на смену юная мачеха была не лучше-
за попытку отравить отца она была сослана в одно из самых глухих из
имений. Добродушный отец даже назначил ей содержание, и пару раз
даже намеревался ее простить, когда излишне отдавал должное
Бахусу.
Итан ожидал, что придя на этот бал, он встретит Люси. После той
ночи прошло три месяца, Люси приехала к нему на следующий день,
умоляя не губить ее репутацию. Итан согласился не посвящать
свет в историю их расставания, позволив ей самой разорвать
помолвку. Но Люси продолжала упорно гнуть свою линию. Она даже
имела наглость попытаться уверить его в своей любви и в том, что
это была лишь трагическая ошибка. Но он больше ей не верил. Он, уже
успевший и поговорить с Фредериком, который рассказал ему много
интересного о похождениях его невесты, и даже встретиться с ним
утром на дуэли, прострелив ему руку ( Итан желал бы отстрелить ему
то, что гарантировало продолжение рода Авинье, но проклятое
воспитание и кодекс джентельмена как всегда невовремя дали о себе
знать, и Авинье отделался лишь пулей ниже локтя).
И вот сейчас Люси не только умоляет его вернуть все как
было, нет. Она настигла его в одной из оранжерейных беседок в
отдаленной части сада. Девушка с придыханием говорила о своей
любви, обхватив его руку своими. Ее коварные зелёные глаза смотрели
на него с таким грустным выражением, словно бы она и вправду
страдала. Но Итан твердо знал- если она и страдала, то лишь от
потери титула и денег, которые ей принес бы брак с ним. И от того,
что на рынке невест она была залежалым товаром без
приданого.
-Чудесно? Чудесно было строить из себя жеманную девственницу
передо мной, позволяя лишь невинный поцелуй в щеку, а в это время
раздвигать ноги перед другими?- он, усмехнувшись, встал со
скамейки, намереваясь обойти Люси и уйти.
Люси, зло сверкнув глазами, будто бы ей было неприятно унижение
перед тем, которого она считала лишь источником будущего дохода,
тут же переменила тактику- она рванула платье с полных красивых
плеч, обнажив пышную грудь:
-Если бы я знала, что ты тоже хотел этого- я бы позволила тебе
все, Итан.
Она набросилась на него, прижав руку к ширинке его брюк,
быстрыми пальчиками расстегивая ее. Грудью она терлась о его
рубашку. Но то, о чем раньше Итан мечтал, теперь казалось ему
чем-то омерзительно грязным. Любая шлюха из Ист-Сайд была
порядочнее Люси, ведь Люси спала со всеми из прихоти, а не от
безвыходности или от голода.
Итан оттолкнул ее руки, уже принявшиеся расстёгивать его
рубашку:
-Прости, Люси, но твои подержанные прелести больше меня не
привлекают.
Он отвернулся, услышав за спиной сдавленный выдох- видимо,
самолюбие было слабой стороной Люси, и он, отказавшись от ее тела,
нанёс ей непоправимое оскорбление. И он был прав- Люси с каким-то
шипением в голосе заговорила:
-Хорошо же, раз ты меня бросаешь, то и сам никогда не
женишься.
Итан в удивлении обернулся, и тут она всем своим весом
бросилась на него. Оба упали на скамейку, но Итан, не ожидавший
такого от той силой и спокойной девушки, которой Люси всегда
казалась, удивился ещё больше, когда она стала кричать:
