Последний поезд

Воздух в тоннеле был тяжелым, пропитанным запахом озона, гниющей листвы и давно умершего времени. Марк, лидер небольшой группы городских исследователей, поднял руку, призывая остальных остановиться. Свет его налобного фонаря выхватывал из абсолютной темноты облупившиеся бетонные стены, ржавые рельсы, поросшие мхом и паутиной, и низкий, давящий потолок.

«Согласно старым картам, отсюда должно быть ответвление, – его голос был приглушенным, едва слышным в этом мертвенном пространстве. – Заброшенная ветка. О ней ходили легенды».

Аня, историк-любитель и мозговой центр команды, кивнула. Ее фонарь осветил старую, полустертую надпись на стене: «Осторожно. Запретная зона». Сарказм в ее голосе был едва уловим: «Легенды, Марк, это про «Потерянный вагон» или «Призрачный экспресс», который увозит людей в никуда».

Катя, самая молодая и безрассудная в группе, уже шагала вперед, ее рюкзак слегка позвякивал от снаряжения. «Вот и посмотрим, насколько они правдивы. Я здесь ради адреналина, а не ради сказок на ночь».

Олег, технический специалист, шел замыкающим, постоянно озираясь. Его нервозность была заразительна. «Помните ту историю, про группу, которая пропала в этом районе лет двадцать назад? Ни следа, ни поличного. Говорили, что их поглотила сама система метро».

Марк усмехнулся: «Олег, меньше слушай баек для туристов. Наша задача – задокументировать, сфотографировать. Никаких призраков».

Они миновали заваленный участок, протиснулись через узкий проход, и перед ними открылось нечто невероятное. Тоннель расширялся в огромное, похожее на собор, пространство, где воздух казался еще более плотным и неподвижным. В самом его центре, на давно заржавевших путях, стоял поезд.

Это был не просто старый поезд. Он был воплощением ветхости. Металл его обшивки покрывала глубокая, почти черная ржавчина, словно кровь, запекшаяся на веках. Некоторые окна были выбиты, другие затянуты плотной пленкой пыли и паутины. Однако, несмотря на абсолютное разрушение снаружи, от поезда исходила странная, почти магнетическая аура целостности. Он не выглядел брошенным – он выглядел ожидающим.

«Черт возьми, – выдохнула Катя, ее голос впервые лишился привычной бравады. – Это нечто».

Аня подошла ближе, медленно освещая фонарем каждый вагон. «Он слишком… стар. Я никогда не видела таких моделей. И почему он здесь? В тупике, в абсолютно забытой ветке».

Марк чувствовал, как по спине пробегает холодок, не связанный с низкой температурой тоннеля. Что-то в этом поезде было неправильным. Слишком тихо. Слишком неподвижно. Он поднял свой фотоаппарат, но рука дрогнула.

«Пойдемте посмотрим внутри, – предложила Катя, уже двигаясь к первой двери. – Может, там какие-то артефакты».

Олег отступил на шаг. «Я не уверен, Марк. Это… нехорошо. У меня плохое предчувствие».

«Олег, это просто старый поезд, – Марк пытался звучать уверенно, но сам чувствовал себя неуютно. – Ничего нам не угрожает. Мы просто посмотрим».

Дверь первого вагона оказалась приоткрыта. Марк осторожно потянул ее, и она со скрипом, похожим на стон, распахнулась. Внутри было темно, но свет фонарей выхватил удивительную картину. Интерьер вагона, в отличие от внешней обшивки, казался странно сохраненным. Ряды сидений, обтянутых выцветшим велюром, были целы. На полу не было мусора, лишь тонкий слой пыли.

И там были… пассажиры.

Они сидели на сиденьях, обращенные лицом к окнам или вперед, некоторые с опущенными головами. Их было около десяти в первом вагоне. Все они выглядели как обычные люди, но с одной жуткой особенностью: они были *абсолютно неподвижны*. Не просто спали или отдыхали – они были застывшими, как музейные экспонаты.

«Что за черт… – прошептала Катя. – Это манекены?»