Дэллия.
– Благодарю! – спускаюсь с подножки
экипажа и поправляю на голове пуховую серую шаль.
Пожилой возница кланяется, отступает
в сторону и прикрывает за мной дверцу:
– Завтра снова поедете в приют,
миледи?
– Да, перед праздниками там много
работы, без меня не управятся.
– Совсем себя не бережёте, – качает
головой. – Тогда условлюсь по времени, чтоб запрягли.
– Да, спасибо.
Провожаю взглядом отъезжающий
экипаж. Цокот копыт постепенно стихает.
Белые хлопья снега кружатся в
воздухе, покрывая землю тонким покрывалом. Протягиваю ладонь и
ловлю на кончики пальцев хрупкие снежинки, которые мгновенно тают.
Первый снег всегда навевает ощущение сказки, беспричинной радости и
обещания чуда.
Стискиваю влажные пальцы в кулак и
прячу руку в карман шерстяного пальто.
Чудес не бывает. И чем реже о них
мечтаешь, тем меньше ненужных разочарований.
Иду прямиком к высокому крыльцу у
основания внушительного замка из тёмно-серого камня. Язык не
поворачивается назвать его домом, но формально это именно он.
Замечаю непривычную суету у конюшен
и со стороны хозяйственных построек. Что-то не так, и у меня есть
только одно объяснение. Пожалуйста, нет, только не он!
Стоит мне занести ногу на первую
ступеньку, как дверь замка распахивается настежь. Лакеи в форменных
ливреях снуют туда-сюда, время от времени чуть не сталкиваясь с
горничными в чепцах и белоснежных передниках. Движения спешные,
нервные, лица красные, как после хорошей взбучки.
Я знаю каждого по имени, и каждый из
них знает меня, но почему-то не замечают. Словно меня здесь вовсе
нет.
Так и застываю у подножья лестницы.
Снизу вверх с немым удивлением наблюдаю за происходящим, за
появляющимися на крыльце сумками, котомками, свёртками. Энни, моя
горничная, единственная из всех решается посмотреть на меня, и мне
совсем не нравится её взгляд. Слишком уж отчётливо в нём читается
жалость.
Первая опускаю голову, судорожно
соображаю, в чём же дело. Гадать приходится недолго.
Глухой звук чужих шагов отдаётся
ударами прямо в сердце. Чёрные сапоги, как всегда безупречно
начищенные. Вальяжная поступь хозяина жизни. Медленно поднимаю
взгляд. Мощные ноги. Тёмно-синий парадный камзол с отворотами и
золотой вышивкой, демонстрирующий статус и власть его
обладателя.
Ксандар Айронхолд. Жестокий дракон,
кому не ведомы человеческие эмоции и чувства. Правая рука
деспотичного императора. Верховный каратель, возглавляющий
могущественный Орден, задача которого обеспечивать незыблемость
императорской власти и устранять все угрозы для неё любыми
способами. Первый и единственный. Истинный, которого я так и не
полюбила. Мой муж.
Любое живое существо, оказавшись с
ним рядом, захочет пригнуть голову, съёжиться, спрятаться,
раствориться, не быть. В его присутствии даже воздух меняется.
Становится напряжённым, опасным и будто разряженным. Дышу
поверхностно и часто, но даже это не помогает. Воздуха не хватает.
Горло будто стальным захватом сдавило, как когда-то…
Меня передёргивает. Встряхиваю
волосами, отгоняя болезненные воспоминания. Всё в прошлом!
За грудой сумок различаю знакомую
плетёную корзинку, стоящую прямо на снегу. Во рту становится сухо.
Из корзинки доносится шорох и детский писк, которые я мигом узнаю.
С шумом втягиваю воздух. Что он задумал на этот раз? Какую
очередную изощрённую пытку мне уготовил? С каждой секундой в груди
всё схватывается льдом.
Вскидываю подбородок. Бесстрашно
смотрю на дракона снизу вверх.
Длинные серебристые волосы Ксандара
треплет лёгкий ветерок. Янтарные глаза с вертикальными зрачками
направлены на меня. Взгляд жадный, цепкий, опаляющий кожу. От него
мои щёки начинают пылать.
