Приятно осознавать, что земля способна тебя прокормить. Но истинное блаженство, опьяняющий восторг – это быть автономным, самому себе хозяином. Какую же цену придется заплатить за эту свободу? Жизнь на собственном участке – это погружение в мир самодостаточности, в буйство красок и ароматов, рожденных твоими руками: хрустящие огурцы, сочные помидоры, сладкая морковь… Моя история – о таком неприметном, но полном чудес клочке земли.
В этих краях не принято оформлять землю в собственность. По документам – лишь участок с домом, скромные шесть-восемь соток. Огород разбивай где угодно, лишь договорись с соседями. Но это редко становилось проблемой – все здесь люди опытные, понимающие, что для мирного сосуществования нужно уметь договариваться. Впрочем, зачастую и договариваться не было нужды: земля давно поделена негласными границами, освященными годами. Да и жители нашей деревни – сплошь родственники, если не каждый, то через одного. А мне довелось приехать сюда позже, я был здесь чужаком, если можно так выразиться. В шутку меня прозвали Садоводом. Забавно, как порой поворачивается жизнь – теперь я и уехать не могу. Знал бы я, что это за деревня – бежал бы от неё без оглядки! Но случилось как случилось. Деревня "Брод".
В общем, к чему я это все? Забавно до жути – ведь это мой первый дневник. С чего же начать? Боги, если бы вы знали, какой хаос творится в голове, когда пытаешься изложить все на бумаге! Ладно, хватит демагогии. Начну с самого начала.
Макс выглянул в окно. Солнце поднималось, возвещая о начале нового дня. Включив лампу, он снова уставился в пустой дневник. Хотелось поставить хоть точку, чтобы белизна листа не резала глаза. Да, чтобы писать, нужно вспомнить, с чего все началось. О, Город!
– Макс, опять мечтаешь? Друг, ты уже на волоске от увольнения! Начальник по цеху ходит, а ты опять где-то в облаках витаешь. Скажи мне, ты сделал детали, которые тебя еще вчера просили начать? Судя по заготовкам, ты даже не приступал, – Артем ткнул пальцем в груду металла.
– Вот прошу тебя, не начинай эту старую песню. С тех пор как стал мастером, ты, Артем, стал просто невыносим. Скажи, тебе больше всех надо? – Макс покачивался на стуле перед станком, ехидно улыбаясь.
– Всем надо иногда взрослеть! – Артем скрестил руки на груди и нахмурил брови.
– Боже мой, кто это у нас такой правильный стал? Вы посмотрите на него! Скажи-ка мне, в какой момент ты так повзрослел? А, я знаю! Наверное, когда старого хрыча ногами вперед вынесли, и тебя единственного толкнули из ребят вперед, когда спросили, кто будет новым мастером. И то, потому что других кандидатов не было! – Макс медленно встал со стула и направился в сторону курилки.
– Стой! Ты что, выпивший? – крикнул Артем в спину уходящему Максу.
Парень, покачиваясь, медленно обернулся и посмотрел в глаза Артему.
– И что? Ну, выпил в обед. Какие вопросы? – он оперся на станок.
– Иди домой, я тебя за станок не пущу.
– Ты что, меня отстранил от работы? Да ты озверел? – голос перешел в крик. – Ты недоделанный придурок! Если я уйду, кто на вашем сраном заводе работать будет? Вы должны быть благодарны, даже если я обсосанный работать буду!
– Не ори! – Артем озирался по сторонам.
– Что, блядь? Ты на кого басом лаешь, псина? – Макс начал шарить по спецовке и, найдя желаемое, достал чекушку, на дне которой плескалась водка. Лишь на один глоток. – Посмотрим, что ты сможешь сделать, – открыв крышку, он выдохнул и выпил остатки содержимого. После чего, поставив чекушку на станок, пошел в курилку, оставив мастера в недоумении. "Вот же пес! А ведь мы с ним вместе пришли в этот цех… Будь он проклят, оборонный завод!"
