Книга 2
Глава 1. Там, где всё начинается заново
Стать сестрой оказалось совсем не похоже на то, что я представляла. До этого весь мой маленький мир был сосредоточен вокруг меня – я знала свои углы в доме, свои вещи, свои привычки, своё место за столом. Я умела быть дочерью, хоть и не всегда удобной, умела угадывать настроения взрослых и прятать обиду под подушкой. Но однажды мир сдвинулся: рядом появилась ещё одна жизнь, и теперь я должна была делить то, что раньше казалось только моим.
Сначала это было удивление. Маленький свёрток в пелёнках, крошечные пальцы, тихий писк, запах молока и чего-то неуловимо нового. Я смотрела и не понимала: как всё это поместилось в наш дом? И как теперь будет со мной? Взрослые говорили: «Посмотри, это твоя сестра», – и ждали улыбки, радости, восторга. Я кивала, делала вид, что понимаю, но внутри было совсем другое: тревога и вопрос, на который никто не отвечал – а что теперь со мной?
С того дня всё изменилось. Внимание, которое раньше принадлежало мне одной, стало делиться. Руки, которые раньше держали только меня, теперь держали кого-то ещё. Слова, которые звучали в мою сторону, теперь обращались и к ней. И хотя я ещё была маленькой, внутри я чувствовала: мне нужно учиться жить заново.
Иногда я смотрела, как мама склоняется над колыбелью, и сердце сжималось. Её голос звучал мягче, чем тогда, когда она говорила со мной. Её взгляд становился другим – в нём было больше света, чем я привыкла видеть. Я сидела рядом и ждала, что она посмотрит и на меня так же. Но часто этого не происходило. И тогда я опускала глаза и думала: наверное, я уже выросла, и всё хорошее теперь предназначено другой.
Были моменты, когда мне хотелось обнять её – сестру, такую крошечную и беззащитную. Я тянулась рукой и касалась её ладони. Она сжимала мои пальцы так крепко, будто знала, что я не уйду. В эти минуты во мне рождалось что-то новое, что-то похожее на нежность, хотя я ещё не умела назвать это словом. Но тут же появлялась ревность: стоит ли любить её, если именно из-за неё я стала меньше нужна?
В доме стало больше звуков. Плач разрывал тишину ночей, шаги родителей становились торопливее, разговоры громче. А моя тишина становилась глубже. Я училась молчать ещё больше, чтобы не мешать, чтобы не усугублять. Иногда мне казалось, что если я исчезну в угол, никто не заметит. И всё же я оставалась рядом, потому что часть меня хотела быть включённой в эту новую жизнь, в эту историю, где я уже не одна.
Во дворе дети спрашивали: «Ну как, у тебя теперь сестра?» Я улыбалась и отвечала, что хорошо. Что я рада. Что люблю её. Эти слова звучали легко, но внутри всё было сложнее. Радость и обида жили вместе, как две соседки, которые постоянно спорят. Я не знала, кого из них слушать.
Иногда я мечтала, чтобы всё вернулось обратно. Чтобы я снова была одна, чтобы мама смотрела только на меня, чтобы дом звучал привычно. Но эти мечты вызывали стыд. Как можно желать, чтобы кто-то исчез? Я прятала их глубоко внутри и снова делала вид, что всё в порядке.
Были вечера, когда сестра спала, и мама садилась рядом со мной. Она брала мои руки, говорила, что я её старшая, что я должна быть примером. Эти слова были тяжёлыми. Я ведь сама ещё хотела быть маленькой. Хотела, чтобы меня защищали, а не требовали защищать. Но я кивала, потому что знала: так нужно. И внутри росла усталость от роли, которую я ещё не понимала, но уже играла.
Всё это было похоже на новый мир, где правила писались заново. Я училась делить и в то же время училась сохранять своё. Училась быть рядом и не исчезать. Училась смотреть на неё и видеть не только соперницу, но и часть себя. Иногда получалось, иногда нет.
