Белое платье с пышными рукавами — как же оно мне нравилось. И
как же глупо я сейчас в нем выгляжу! А еще коротенькая фата,
пришпиленная к жестким от лака волосам. И туфли на каблуках, куда ж
без них.
Я вспомнила, как щедрыми мазками наносила ярко-синие тени на
веки и кроваво-алую помаду на губы. Представив, во что превратилось
мое лицо после того, как я ухнула в старый колодец, я покрепче
зажмурилась.
- Ну давай, открывай глазки! Я же вижу, что ты не спишь!
Кто-то тряс меня за плечо без малейшей деликатности. У этого
кого-то был совершенно точно женский голос, но при этом прямо-таки
стальная рука.
- Расставание с женихом — это не трагедия. А может, даже и к
лучшему, - сообщил другой женский голос, более низкий, чем у дамы,
которая продолжала трясти меня как плодовитую грушу.
Однако я была категорически не согласна с этим заявлением. Так
не согласна, что распахнула глаза, попутно отпихнув лежащую на моем
плече руку.
Лучше бы я и дальше валялась с закрытыми глазами, прикидываясь
спящей. Я-то представляла, что нахожусь в больничной палате, а
рядом со мной — заботливые, хоть и немного нудные медсестры.
Но это была никакая не палата, а огромная — пожалуй, как вся моя
квартира — жилая комната. И рядом со мной, по обеим сторонам от
кровати, стояли вовсе не уставшие медсестры. А те самые гадкие
девицы!
Девицы из кафе, которые увели Кирилла, моего жениха. А он,
дурачок, пошел. А потом...потом…
- Да как вы посмели, - сказала я, изо всех сил сдерживая
подступающие слезы. - Вы мне жизнь сломали!
- Это вопрос неоднозначный, - блондинка, которая трясла меня за
плечо, отодвинулась подальше.
И очень вовремя. Я издала боевой клич — то есть, я планировала
издать устрашающий вопль, но получилось какое-то жалкое сипение — и
замахнулась на белокурую мерзавку.
Вторая девица, похожая на первую так, словно они были сестрами,
проворно подскочила ко мне и провела рукой по моей голове. Просто
провела, ничего больше.
На меня вдруг напало сонное оцепенение. Я откашлялась и хотела
сказать странным дамам, что они очень непорядочные люди, но слова
застряли в горле. Перед глазами поплыли цветные круги, и перед тем,
как отключиться, я услышала:
- Ох и намаемся мы с ней! Жаль, без нее не получится избавиться
от фурий.
- А видок у нее какой, заметила? Ну и мода у них в
девяностых…
- Платье идеальное. Рукава пышные, и весь-весь верх в кружевах.
И туфельки. А еще фата. Короткая, мне не очень нравится, но сейчас
так модно.
Я болтала все подряд, потому что была счастлива. Еще один день —
и я буду невестой. Кирилл намекал, что приготовил для меня сюрприз,
и я с замиранием сердца представляла, какой — а вдруг он
раскошелился, и на нашей свадьбе будет конная прогулка?
Представляю, как девчонки обзавидуются, а еще жалели меня, что я
последняя из нашей компании осталась не замужем! Вот только когда
они все в ЗАГС побежали, ни о каких лошадях на свадьбе и речи не
было. Какое там, в конце восьмидесятых. Арендовали школьную
столовую — считай, уже успех. А сейчас, в 1995, все иначе:
потрясающие свадебные платья, красивые кафе и развлечения какие
хочешь.
Я так размечталась, воображая себя прекраснейшей из невест, что
не сразу сообразила, что Кирилл меня о чем-то спрашивает.
- Что? - переспросила я, с сожалением выплывая из мира грез.
- Я спрашиваю, твоя мама с сестрой так и не надумали
приехать?
- Неа, - я пригубила молочный коктейль и уперлась локтями в
деревянную столешницу.
Канун свадьбы мы решили отметить в нашем любимом кафе под
названием «Мишка». Почему именно «Мишка», мы с Кириллом не знали. Я
предполагала, что хозяина заведения зовут Михаилом, но и
только.
