- Мистер Картер, прошу прощения, но мистер Блэквуд всё ещё на
линии. Мне попросить его перезвонить?
Голос Анны, раздавшийся из динамика, вернул меня в этот
мир.
Я непонимающе уставился на мигающую оранжевую кнопку, пытаясь
вспомнить, кто такой этот Блэквуд и что ему от меня
нужно.
- Блэквуд – это… - неуверенно протянул я.
Анна профессионально быстро и без вопросов отреагировала на моё
затруднение с идентификацией звонящего.
- «Блэквуд и Кричман», новый терминал на Восточном побережье.
Чёрт, я ждал этого звонка целый месяц, а теперь с трудом вспоминаю
название фирмы, занимающейся поддержкой одного из самых прибыльных
контрактов в истории нашей фирмы. Всему виной невероятная
информация, которая только что на меня обрушилась.
Я потёр виски и крепко зажмурился, пытаясь прогнать мысли и образы,
не связанные с работой. «Роберт, твою мать, соберись!» До визита
Престона ещё несколько часов, и провести это время в бездумных
мечтах - непозволительная роскошь.
Голова гудела, от возбуждения дрожали руки, но я всё-таки попытался
сосредоточиться на предстоящем деловом разговоре.
- Соединяйте, Анна, - вздохнул я, и уже через секунду
погрузился в хорошо знакомый мир цифр и юридических терминов.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~
Этот мир, основанный на точно выверенных определениях,
просчитанный до последней мелочи, был моей жизнью. Мир, не терпящий
сослагательного наклонения. Мир, в котором даже вероятность имела
математическое значение. С того самого дня, когда отец впервые
привёл меня, пятилетнего, в свой кабинет на верхнем этаже здания,
стоящего в самом сердце делового центра Сиэтла, другой жизни я не
знал. Не было других целей, кроме как однажды достойно занять его
кресло, сменив на посту главы строительной фирмы, основанной ещё
моим дедом. В этом мире не было ничего, что мне не удалось бы
просчитать: всё, вплоть до человеческих эмоций имело цену, и я
платил её не задумываясь, не размениваясь по мелочам.
И только раз я усомнился в правильности постулатов, что составляли
основу моей жизни. Столкнувшись с событием, которое не смог
предугадать, не пытался даже предвидеть, поначалу я растерялся.
Нечто неподвластное пониманию ворвалось в мою жизнь разрушительным
торнадо, и вот уже несколько лет как я пытаюсь вернуться назад, к
спасительному спокойствию размеренного существования. И все эти
несколько лет у меня ничего не получается. И нет ни единой
возможности снова достичь его, снова сложить свою жизнь; снова
«сложиться».
Нет ни единого шанса сопротивляться: убеждённость, что без этого
воспоминания меня не будет, росла с каждым прожитым днём. И если
раньше я говорил себе, что дальше будет легче, всё забудется,
станет не больше чем неясной картинкой из давнего сна, то сейчас,
когда это уже происходит, я страшно боюсь, что действительно
начинаю забывать.
Я не хочу забывать того, что случилось, но я уже не был уверен, что
это случалось. Я не хочу забывать, но я не нашёл ни
единого следа её существования.
И, тем не менее, она была. Она есть. И она будет, пока я её
помню.
Лили. Моя Лили… Яркой кометой пролетевшая по жизни и исчезнувшая
так же внезапно, как и появилась.
Моя единственная.
Моя любовь.
Моя единственная любовь!
Я пытался найти тех двоих, о которых она говорила, но в «Сиэтл
Кроникалз» не было фотокорреспондента по имени Брэндон Маккормик. И
я почти не удивился, когда на просьбу соединить меня с лейтенантом
Свенсоном, в полицейском управлении Сан-Франциско ответили, что
никогда не слышали о таком.
Я провел целый месяц, кружа по окрестностям дороги, ведущей из
Секима в Порт-Анджелес и вызывая у местных жителей подозрение
своими расспросами. Разумеется, первым делом я посетил офис местной
полиции, разумно полагая, что именно здесь найду интересующую меня
информацию. Но, и там, и в мэрии, и в службе социального
страхования мне сообщали одно: Лилиан Андерсон никогда не
проживала ни в Секиме, ни в его пригородах, ни на всей территории,
прилегающей к Олимпийским горам. Я пытался зайти с другой стороны,
разыскивал её бабушку - Абигейл Андерсон, по наследству от которой
Лили достался дом. Никаких данных о ней так же не было. По словам
Лили, бабушка Аби никогда в жизни не выезжала дальше округа
Клэллам, родившись и умерев в Секиме. В городских архивах и эту
информацию не подтвердили.
