Аврора
Смотрю на свое тело со стороны. Оно
лежит на больничной койке и как бы сливается с белой обстановкой
вокруг. Постельное белье, стены, свет дневных ламп и даже цвет моей
кожи - все белое. Пытаюсь понять, что происходит.
Смотрю на свою руку и провожу ею из
стороны в сторону. Такое чувство, что картинка расслаивается. Как
будто за моей рукой движется несколько слоев, делая движение более
размазанным. И при этом никаких ощущений. Нет ни боли, ни страха.
Ничего… Неужели я умерла?
И тут я слышу голос. Мужской.
Сильный, властный, требовательный.
-Нет, второй раз ты у меня не
умрешь.
Я чувствую толчок. Такое чувство,
что кто-то толкнул меня в спину. Поворачиваю голову и вижу
незнакомый мне образ девушки. Я не знаю кто она и что хочет. Она
стоит в углу комнаты, ничего не говорит, а только поднимает руку и
машет указательным пальцем, а в голове мысль, как будто не моя:
«Рано. Возвращайся». Резкий рывок, словно меня дернули за руку.
Как мне больно… Все тело
ломит, ноет и гудит. Оно как колода. Сухость во рту. Пытаюсь
проглотить хоть что-то, а во рту пустыня. Я слышу свой стон.
Начинаю хныкать, как маленький ребенок. Боже, меня что переехала
фура или сбил поезд? Пытаюсь разлепить глаза, но режет этот
противный белый свет…
Облизываю губы, а они такие сухие и
потрескавшиеся, что только натяни и начнут кровоточить. Чувствую,
как губ касается трубочка для питья. Быстро хватаю ее и делаю
спасительный глоток. После чего трубочка исчезает.
-Еще…, - тяну я.
-Хватит, - сказал, как отрезал. Это
тот голос из сна…, или не сна.
Пытаюсь открыть глаза, чтобы
посмотреть на этого смельчака.
Я сама почти врач и знаю сколько
можно пить пациенту, который приходит в себя, но… это же им, а я не
могу терпеть… Хочу пить! Набравшись сил, распахиваю глаза и пытаюсь
сфокусировать зрение… А на глазах, как на зло пелена.
-Очухалась? – спрашивает меня
мужчина.
Тянусь рукой к глазам, пытаясь их
протереть. Он стоит в нескольких шагах от меня и что-то пишет в
своем блокноте. Навела резкость. Да, он также хорош, как и его
голос, под стать хозяину… Было бы странно увидеть перед собой
маленького, кругленького и плешивого мужичка…. Он – все, наоборот.
Высокий, широкоплечий. На нем врачебный халат, но он не скрывает
накачанные рельефы его тела. Коротко стриженный, с трехдневной
щетиной, да и на лицо смазлив…
-Где я? – и это мой голос? Как
собака гавкнула из будки…
-Может быть в раю? – говорит он
усмехаясь.
-Нет, это точно не рай, - он только
удивленно вскидывает брови, - вы непохожи на ангела.
-Почему? – он что, обиделся. Потому
что его «почему», прозвучало с именно таким нотками.
-У вас глаза блядские…
Если можно удивиться на удивление,
то это оно. И тут он захохотал, так от души… Да, и ангелы так не
смеются.
Отсмеявшись, он вытянул фонарик из
кармана и начал светить мне в глаза.
-Да, наверное, я переборщил с
препаратами…, - говорит сам себе под нос, как будто я тут тело
бездыханное. Потом делает смешную рожицу и сообщает, - ну, жива и
отлично. Если что, я не анестезиолог, так что рассчитывал дозу на
глаз. Без обид, - и поднимает две руки вверх, как будто
сдается.
-Вы кто?
-Я-то знаю кто я, вот кто ты,
остается вопросом? Ты помнишь, что с тобой случилось до того, как
ты сюда попала.
Пытаюсь ковыряться в памяти, но, то
ли мозгу лень работать, то ли я действительно не помню, ничего
путевого не всплывает.
Он поднимает покрывало и начинает
что-то там осматривать. Приподнимает повязку на боку, берет ватку и
обрабатывает. Пытаюсь приподнять голову и глянуть, что он там
делает, на что он, несильно, толкает рукой мою голову, чтобы она
опять приняла горизонтальное положение.
-Имя-то хоть помнишь? – спрашивает
он между прочим. - А то записал тебя Машей Ивановой.
