Первый раз в жизни я кричала на
человека, не видя его лица. Причем мы находились нос к носу, а крик
был вызван не конфликтом.
— У нас нет мест! — нетерпеливо
проорал мужчина в два сантиметра между приспущенным стеклом и
уплотнителем, и я его прекрасно понимала. Я заставила его выйти под
проливной дождь — сама-то я сидела в машине. — Но я могу запустить
вас во двор. Устроит?
— Да, конечно, спасибо! — с
облегчением завопила я в ответ и поспешно ткнула кнопку
электростеклоподъемника. Пусть машина не моя… через щель залилась
куча воды, и чистки и трат не избежать. Но неважно.
Мой спаситель в брезентовом плаще до
пят пошел открывать ворота. Ливень был такой, что я моментом
потеряла его из виду — ворота тоже, но я стояла прямо перед ними и
врезаться в стену никак не могла. Спасибо, приятель, я заночую в
машине, ехать в такую погоду нельзя, не написав завещание.
Мужчина вернулся, стукнул в стекло,
махнул рукой, наклонился, всмотрелся в меня, а я в него. Здесь,
далеко от хоженых мест, люди другие — хозяину, а может,
администратору придорожной гостинички я дала бы лет шестьдесят
пять, но хорошие, крепкие шестьдесят пять, таким шестидесяти пяти
можно завидовать, когда тебе самой на пятнадцать лет меньше. Он
отступил, несколько удивленный тем, что увидел в салоне, я от
досады закусила губу. Ладно, сейчас разберемся.
Противотуманные фары освещали
выложенную камнями дорожку сантиметров на тридцать вперед, но этого
мне хватило. Я поставила машину на ручник, выключила
противотуманки, оставив габаритные огни, и уже собралась откинуть
спинку сиденья и поспать, как мужчина постучал в окно снова. Я
приспустила стекло.
— Знаете… я, кажется, смогу найти
для вас место, — прокричал он немного заискивающе. Черт. — Откройте
багажник, я возьму ваши вещи, переоденетесь, вы же сейчас вся
промокнете.
Я кивнула и сделала, что он просил.
Что-то придумаю, ночевать в постели, какой бы она ни была,
лучше.
Шаг на улицу, и меня смыло. Ливень
стал еще сильнее, вдали прогрохотало, мой спаситель что-то крикнул
— но нет, чтобы разобрать его слова, приходилось напрягаться не на
шутку, — я натянула капюшон куртки на глаза, пискнула ключом и
прыжками по лужам кинулась туда, где расплывчатыми бледными пятнами
светили окна мотеля.
Я прошла в гостиницу первая. Место
не из тех, к которым я привыкла за последние несколько лет, да и
вообще привыкла, но что делать? Испытывать благодарность. Хозяину и
так придется извернуться, чтобы не нарушить какие-то правила и
устроить меня на ночлег, а здесь сухо, тепло, очень чисто, хотя и
скромно до невозможности, но какое дело здравомыслящему человеку до
роскоши и понтов?
Мужчина прошел в дверь вместе с моим
чемоданом, поставил его, обстоятельно отряхнул плащ, повесил на
вешалку и улыбнулся. Я тоже улыбнулась — виновато, потому что воды
с меня успело натечь.
— У меня тут все забито грибниками и
туристами, — он смущенно почесал бровь, проигнорировав лужу подо
мной, — и так расселил по пятеро в номере… Но пустует комната
отдыха администратора. А у горничных есть диванчик. Денег я с вас
за это, конечно, не возьму.
Вот это «конечно» мне не
понравилось. Ну еще бы. Или я ошибалась?
— Там сможете просушить вещи, есть
где. Пойдем? — предложил он. — У горничных поудобнее, если вас не
смутит запах. Все-таки их одежда пахнет химией, да и в шкафах
всякое стоит…
— У меня нет аллергии, не
смутит.
— Ну вот и отлично. — Он перехватил
чемодан, открыл передо мной дверь на лестницу. — Хорошо, что вы до
нас добрались. Такая погода! Давно не было подобных бурь.
Горы, пожала я плечами. В общем, да,
погода мне здорово плюнула в душу. Мне нужно было добраться до
соседнего федерального центра, а самолеты, естественно, не летали —
ни в аэропорту вылета, ни в аэропорту назначения. Сутки у меня еще
были, высплюсь и завтра снова в путь.
