Глава первая
Дым был самого приятного, яблочного оттенка. Именно такого, какой изображен на картинках к рецепту «Утиные ножки конфи с грушей и розмарином». По крайней мере, так казалось Насте первые три секунды. На четвертой дым из духовки приобрел угрожающий свинцово-серый оттенок, а на пятой сработала пожарная сигнализация.
– Черт-черт-черт! – выдохнула Настя, отчаянно махая полотенцем перед датчиком на потолке.
Вид у нее был боевой: волосы собраны в неопрятный пучок, на щеке расцвело малиновое пятно от блендера, а фартук был украшен художественными подтеками соуса. Идея была, как всегда, блестящей. Отпраздновать их годовщину, нет, не свадьбы, конечно, а всего лишь год с момента, как они переехали вместе. И отметить не в ресторане, как это делают все, а по-домашнему, уютно. Самостоятельно приготовив что-то сложное, изысканное и совершенно не свойственное ее кулинарным талантам, ограничивавшимся на уровне «идеально сварить пасту». Сирена завыла с новой силой, будто насмехаясь над ее порывом. Ключ в замке щелкнул с идеальной точностью швейцарского хронометра, ровно в восемь, как и планировалось.
– Я дома! – раздался спокойный, приятный баритон. – Настя, у нас что, тренировка МЧС?
В дверях кухни появился Максим. Доктор Максим Сергеев. Идеальный мужчина ее мечты. В идеально сидящем на плечах пальто, с идеально уложенными волосами цвета воронова крыла и с идеальной ухмылкой на идеально выбритом лице. В его руках красовалась огромная пицца «Четыре сыра», от которой вкусно пахло орегано и морем.
– План «Б» в действии, я смотрю, – без тени упрека констатировал он, снимая пальто и уворачиваясь от Настиного полотенца.
– Это не план «Б»! – возмутилась Настя, нажимая на все кнопки вытяжки. – Это технологическая заминка. Утка решила проявить характер.
Максим поставил пиццу на стол, подошел к духовке и, набросив на руку прихватку, ловко извлек оттуда противень с двумя почерневшими, дымящимися объектами, лишь отдаленно напоминающими птичьи конечности.
– Характер, говоришь? – он поднял бровь, рассматривая кулинарный подвиг. – Похоже, ей было что сказать миру. Что-то очень пафосное и трагичное. В духе Шекспира. «Быть или не быть?» – «Не быть!» – заключил он, отправляя утку в мусорное ведро.
Настя сдула с лица непокорную прядь волос и скомкала фартук.
– Прости. Я хотела сделать все идеально. По плану. Романтический ужин при свечах…
– И мы его сделаем, – перебил ее Максим, уже расставляя по кухне толстые восковые свечи. Он открыл коробку с пиццей, и соблазнительный запах расплавившегося сыра окончательно победил запах гари. – Смотри. Романтика вот она. – он отломил кусочек и протянул ей. – А свечи чтобы замаскировать последствия твоего креатива.
Она рассмеялась, снимая фартук. Он всегда умел все обратить в шутку. Сгладить любые углы. С ним было безопасно. Предсказуемо. Комфортно. Они сели на барные стулья, пицца на картонной коробке между ними заменила собой фамильный фарфор, а вино из бокалов пахло слегка подгоревшим яблоком.
– Знаешь, что самое идеальное в нашем годовщине? – спросил Максим, дотрагиваясь до ее руки.
– Что? – улыбнулась Настя.
– То, что она есть. Ты. Я. Вот это все. Даже твоя подгоревшая утка. Потому что это наше.
Он сказал это с такой теплотой, что у Насти защемило внутри от легкого укола вины за свою неудачу. Он был прав. Это было идеально. По своему. План мог меняться, главное, чтобы итог оставался неизменным: они вдвоем. Максим достал из кармана маленькую, изящную коробочку.
– Кстати, о планах. Это тебе.
Настя открыла ее. Внутри на черном бархате лежали изящные серебряные серьги-гвоздики. Неброские, стильные, дорогие. Совершенно ее стиль. Как все, что он выбирал. Для нее. Для их совместной жизни.
