Сицилия. Дом Нери.
Катерина помнила этот дом с самого первого дня, когда она переступила его порог.
Холодные каменные стены, портреты людей с мёртвыми глазами и запах власти, от которого кружилась голова сильнее, чем от вина. Здесь не было места для тепла. Здесь воздухом дышали правила.
Она слышала клятвы, которые мужчины произносили в подвале.
Глухой шёпот ножа по коже.
Капли крови на серебряной пуле.
Голоса, произносящие одни и те же слова:
«Моя жизнь – семья.
Моя смерть – предательство.
Клятва на устах – кровь на руках.»
Эти слова всегда отдавались в её голове, как приговор.
Катерина знала: тот, кто их сказал, уже не принадлежит себе. Семья Нери забирала всё – свободу, выбор, душу. Даже жизнь была лишь частью сделки.
Она помнила его взгляд.
Чёрные глаза, в которых не было ни капли сомнения. Голос, холодный, как металл.
Коррадо Нери.
Он никогда не поднимал на неё руку – не нужно было. Достаточно было одного взгляда, и сердце сжималось так, будто он держал его в кулаке.
«Жестокость у него в крови», – думала Катерина.
И знала: однажды именно он станет решать её судьбу.
Дом Нери был для неё тюрьмой. Но в тот вечер, когда она снова услышала слова клятвы, она поняла главное:
в этом доме не было ни пощады, ни выхода.
Только стены. Только цепи. Только он.
Сицилия. Земля, где кровь пропитывает камни глубже дождя. Здесь имя семьи Нери знали все – и с уважением, и со страхом. Коза Ностра держала остров в своих руках, но именно дом Нери стоял особняком: старый, каменный, с высокими воротами и чёрным львом на гербе.
Особняк возвышался над склоном, глядя на море, как властитель, наблюдающий за своими владениями. Внутри царила тишина, от которой мороз шёл по коже. Широкий мраморный холл украшали портреты предков – суровые лица, словно всё ещё контролирующие этот дом. Стены, впитавшие в себя века крови и секретов, хранили молчание, напоминая, что здесь нет места слабым.
Сегодня в этих стенах проходило посвящение.
Подвал был полон мужчин – солдат и приближённых. Длинный дубовый стол, свечи, огонь которых отражался на металле оружия. На столе – серебряная цепочка с кулоном в виде пули. Символ семьи Нери. У каждого мужчины в зале уже была такая цепь. У всех, кроме Армандо, младшего сына: он был слишком юн.
В центре стоял Вито Нери, глава семьи. Его седые волосы блестели в полумраке, глаза – как сталь. У его правой руки находился Бруно Коста, старый капо, хитрый лис, десятилетиями служивший дому. Его уважали, но за спиной он слишком часто бросал взгляды на сыновей Вито с тенью сомнения.
Рядом стояли трое братьев.
Коррадо Нери (25) – высокий, в чёрной рубашке, расстёгнутой на груди. Кожа на руках и груди испещрена татуировками – память о крови и войне. На шее сверкала та самая цепочка с серебряной пулей. Его холодные глаза смотрели так, будто он просчитывал каждого присутствующего. Даже молчание Коррадо ощущалось, как приговор.
Ренцо Нери (23) – его противоположность: насмешливый, с улыбкой на губах. В его движениях было безрассудство, в глазах – дерзость, но за всем этим скрывалась та же жестокая кровь.
Армандо Нери (15) – ещё подросток. Бледный, сжатый, он едва выдерживал атмосферу. Его плечи словно хотели спрятаться от вида крови.
Перед столом на колено опустился Марко Беллини – молодой, сильный, готовый отдать жизнь за имя Нери.
Вито поднял бокал вина, его голос прорезал тишину:
– Сегодня ты входишь в семью. Кровь будет твоим ключом. Верность – твоим щитом.
Бруно вынул нож и вложил его в руку Марко.
– Кровь на пуле – значит, ты связал жизнь с Нери.
Марко без колебаний провёл лезвием по ладони. Красные капли упали на серебро. Он сжал цепочку, поднимая глаза прямо на Вито.
