ЧАСТЬ I: РУТИНА
Глава 1: "Левиафан"
Пространство вокруг корабля было мертвым.
Ничто не нарушало абсолютной тишины космоса, кроме механического гула самого "Левиафана" – двенадцатикилометрового монстра, плывущего сквозь пустоту с медлительной грацией древнего хищника. Вдоль его исполинского серого корпуса горели тысячи огней, освещая ряды массивных доков, где дремали рабочие модули, похожие на стальных паразитов, прицепившихся к телу гигантского кита.
Капитан Александр Корин стоял у смотровой панели командного мостика, наблюдая за тем, как планета внизу медленно исчезает. Это было завораживающее зрелище – процесс утилизации в самом разгаре. Десятки модулей-деконструкторов, подобно муравьям, впивались в поверхность некогда гордого мира. Голубовато-белые лучи молекулярных расщепителей создавали на ночной стороне планеты паутину света, изредка вспыхивающую алыми всполохами, когда очередной пласт материи превращался в элементарные частицы.
– Мы на шесть часов опережаем график, капитан, – заметил офицер системного контроля, не отрывая глаз от голографического дисплея. – Производительность деконструкторов на семнадцать процентов выше расчетной.
Корин лишь коротко кивнул. За двадцать лет службы на кораблях-утилизаторах он перестал испытывать что-либо, наблюдая за гибелью очередного мира. Это была просто работа. Необходимая работа.
Человечеству нужны были ресурсы. Жизненно необходимы.
– XJ-9, статус обработки? – обратился он к невидимому присутствию корабельного искусственного интеллекта.
– Обработано семьдесят два процента доступной массы планеты, – мелодичный женский голос, лишенный всяких эмоциональных оттенков, раздался из коммуникационной системы мостика. – Расчетное время завершения операции: четырнадцать часов двадцать две минуты. Выход полезных элементов превышает прогнозируемый уровень на тринадцать процентов. Особенно высокая концентрация редкоземельных металлов в северном полушарии.
– Капитан Корин.
Александр обернулся на звук знакомого голоса. Директор Элиас Штерн стоял у входа на мостик. Как всегда, безупречно одет в черную униформу корпорации "Феникс" с золотой эмблемой в виде стилизованной птицы на воротнике. Его седые волосы были аккуратно зачесаны назад, открывая высокий лоб, а в холодных голубых глазах плескалась вечная расчетливость.
– Директор Штерн, – Корин слегка кивнул, соблюдая субординацию. Формально, как капитан, он командовал кораблем. Но реальная власть принадлежала представителю корпорации.
– Я просматривал квартальные показатели, – Штерн подошел к смотровой панели, встав рядом с Корином. – Семь планет за девяносто два дня. Впечатляюще. "Левиафан" снова бьет рекорды флота.
– Мы делаем то, что должны, – сдержанно ответил Корин.
– И делаете это превосходно, – улыбка Штерна не затрагивала глаз. – Совет директоров отметил эффективность вашего экипажа. Особенно инженерной команды Кляйна. Они усовершенствовали протокол молекулярной деконструкции?
– Да. Вернер нашел способ сократить время инициализации на двадцать процентов без потери точности.
Штерн задумчиво кивнул, продолжая смотреть на исчезающую внизу планету.
– А что с этим… любопытством некоторых членов экипажа? Я получил отчеты о нестандартных запросах на исследование образцов.
Корин напрягся. Он знал, о ком говорит Штерн.
– Доктор Сонг – ксенобиолог. Тщательное изучение образцов – часть её работы.
– Её работа – анализ биологических компонентов на предмет потенциальной ценности, а не… как она это назвала? "Исследование молекулярных аномалий неясного происхождения"? – Штерн повернулся к капитану. – Возможно, стоит напомнить доктору Сонг о приоритетах миссии.
– Я поговорю с ней, – сухо ответил Корин.
