– И этот кот, Ксюша, насколько часто приходит в твои сны? –
поправляет на переносице очки наш психолог.
– Ксения, можно Сеня – машинально исправляю. Не люблю, когда
называют Ксюша. Это не мое имя. По правде сказать, и Ксения не
совсем подходит, но оно, мне кажется, очень близко к тому, как меня
назвали родители. Жалко, что я этого вообще не помню.
– Хорошо Ксения, – выбирает первый вариант Юрий Федорович. – Так
насколько часто… скажем… за последнюю неделю?
– Один раз, – нагло вру, честно-честно хлопая глазами. Скажу
больше – как пить дать, загипнотизирует. Плавали – знаем. Несмотря
на то, что Юрий Федорович мой единственный друг в приюте, я
отваживаюсь на ложь. Впервые, между прочим, за все то время,
которое я тут живу.
Но психолог все равно тянется к нагрудному карману в поисках
своих знаменитых часов на цепочке, которые мне за этот год уже
порядком примелькались. Закусываю губу, сдерживая протест. Не хочу
вызывать ненужные подозрения и судорожно прикидываю, каким образом
избежать ненавистной процедуры, ибо с недавних пор появилось у меня
такое стойкое ощущение, что она больше вредит, чем помогает. И хотя
психолог настаивает, что проводит ее затем, чтобы я все вспомнила,
но на самом деле после гипноза я почему-то наоборот теряю все
воспоминания. Я уже столько раз ему об этом говорила, но он, к
сожалению, не верит.
– Ксения, посмотри сюда, – приказывает мозгоправ, и я послушно
останавливаю взгляд на покачивающимся, словно маятник, циферблате.
– Когда я досчитаю до трех, ты уснешь. Раз… Два…
В голове начинает клубиться уже привычный туман. Я сжимаю
пальцами подлокотники. Не хочу забывать Химеру. Не буду.
– Три…
Веки закрываются. Голос психолога звучит четко и настойчиво, но
я вместо того, чтобы вслушиваться в его слова тихо повторяю в
голове кличку серого кошака.
– Химера… Химера… Химера…
Резкий хлопок в ладоши заставляет распахнуть глаза. Процедура
окончилась. Я не помню ничего из того, о чем говорил Юрий
Федорович. Но четко знаю, что нужно вспомнить какого-то химеру. И
это очень-очень важно.
По привычке улыбаюсь мужчине, благодарю за помощь и выскальзываю
за дверь.
Химера… Химера… Химера…
Если не ошибаюсь, это какая-то мистическая тварька, неплохо бы
было почитать о ней в библиотеке. У меня такое ощущение, что стоит
мне вспомнить об этой химере, и я догадаюсь, где мои родители и
почему меня бросили.
Спешу по коридору, стараясь незаметно проскочить мимо классной
комнаты, в которой все еще идет урок истории. Психолог забрал меня
прямо на перемене, уведомив учителя о моем отсутствии, и, надеюсь,
что меня там пока не ждут, а мне нужно в библиотеку. И срочно.
Почитать о химерах.
Тетя Павла никак не реагирует на мой визит в книгохранилище в
неурочный час, лишь меланхолично указывает мне на стеллажи, где я
могу найти нужную литературу, и удаляется в свою каптерку гонять
чаи. А я, выбрав несколько увесистых талмудов, устраиваюсь за
столом и углубляюсь в чтение, но спустя час раздраженно захлопываю
последнюю книгу. Ничегошеньки… Нет, о химерах информации – пруд
пруди, но я чувствую, что это совсем не то, что мне
нужно.
– Химера… Химера… Кис-кис-кис, – слышу тихий голос и как
завороженная встаю из-за парты. Тетя Павла в своей каморке
поглаживает огромного рыжего кота, щедро наливая ему в миску
молоко. – Кушай мой хороший, кушай… – приговаривает сердобольная
старушка.
Я нервно сглатываю, понимая, что все мое тело охватывает дрожь
предвкушения. Вот оно, вот. Почти.
– Как вы назвали кота? – взволновано спрашиваю я.
Библиотекарша выливает последние капли из банки и
выпрямляется.
– Валера. Его зовут Валера. Прибился недавно. Мне тут скучно
одной, а он вот приходит, развлекает меня. Да и мышей ловит
отменно. Они знаешь, сколько книг уже перепортили, паскудники?!
