"Возможно ли, есть ли хоть малая
вероятность в том, что, воображая действительность, мы каким-то
образом ее преобразуем?"
Г. Хайденрайх "Собирательница
камней"
Вместо пролога
Карл сидел на постели, не зная, чем
заняться. Впереди был еще один день, до отвращения похожий на
другие. Едва проснувшись, мальчик развлекся тем, что заставил
горничную дважды открыть и закрыть занавеси, а потом долго болтать
рукой в тазике для умывания. Он и сам не понимал, отчего это никто
в замке не сопротивляется его желаниям. Но понемногу начал считать
всех окружающих людей бесплотными тенями, которых можно заставить
делать что угодно.
Правда, лекарь Франц объяснил ему,
что разум - божий дар, которым следует пользоваться лишь во благо.
И если ему, Карлу, дано больше, чем другим, то подчинять людей
своей воле для каприза стыдно и недостойно. Выслушав старика, малыш
внутренне с ним согласился, но иногда не мог отказать себе в
удовольствии пошалить. Разве не занятно было внушить учителю
латыни, что ты только что бойко ответил ему заданный урок, или
приказать строгой няньке принести с кухни марципановую булочку?
Впрочем, Карл был добрым мальчиком и никогда не делал никому
дурного.
Напротив, иногда в своих мечтах Карлу
удавалось изменить само мироздание, приказав людям сделаться лучше.
Жаль вот только, что приказывать всем людям одновременно мальчик не
умел, и это чрезвычайно огорчало его. Однако он изо всех сил
старался не применять во зло своих возможностей.
Вот разве что во время визитов графа
фон Вольфа ему всегда хотелось совершить что-нибудь гадкое, и
останавливало его всегда одно лишь обстоятельство: стоило графу
поглядеть в его сторону, Карл чувствовал, что все его способности
тот видит насквозь. В таких случаях малыш неизменно старался как
можно быстрее получить разрешение уйти из парадной залы и до
отъезда фон Вольфа не высовывал любопытного носа из детской.
Он чувствовал в графе нечто,
родственное его собственным талантам, и хотел бы поговорить об
этом, но уж слишком опасался человека, о котором ходили такие
интересные и такие пугающие слухи. Нянька Герда рассказывала, что
древний род графа некогда заключил договор с Сатаной, оттого они
так богаты и влиятельны. Однако благочестивым людям лучше не иметь
с проклятым семейством никаких дел.
Что до прочих обитателей замка, то
они почти всегда оставались в сознании мальчика бесплотными тенями,
которые, к тому же, обращали на него так мало внимания! Приказывать
им было легко, но неинтересно, и малыш всей душой жаждал встретить
кого-нибудь, кто смог бы оценить его талант по достоинству.
-Ты же любишь все необычное, -
заключил шеф, - стало быть, тебе и карты в руки.
Я только устало хмыкнула. С момента
окончания последней "командировки" миновала неделя, и я все еще
просыпалась по ночам в холодном поту при мысли о том, что
командировка продолжается. Единственный положительный момент
состоял в том, что я почти утратила свойственную мне округлость
лица и приобрела взамен стройность и утонченную прозрачность. Одним
словом, я сделалась весьма изысканной, возможно, даже немного
чересчур, а в процессе отдыха как раз надеялась достичь оптимальных
пропорций.
И вот растаяли надежды на отпуск и
даже на отсып... Оказывается, шеф именно для меня припас совершенно
особенное задание, можно сказать, эксклюзив. И, конечно, очень
срочный.
-Восемнадцатый век не моя епархия, -
выдала я последний аргумент, - Да и Германия, кстати, тоже.
-Ничего, ничего, - шеф глумливо
улыбался, понимая, что деваться мне некуда, - Зато
стрессоустойчивость - твоя самая сильная сторона. И на этом
обсуждение закрывается. Мы просто не можем упускать такой
случай.
