К полудню войско достигло окрестностей Пратта, и командующий отдал приказ разбить лагерь. На рассвете состоится решающая битва их и без того затянувшейся войны: пограничный город Пратт играл роль не меньшую, чем столицы двух осколков некогда общей империи – Аверона и Валлии. Крепость Пратта, принадлежавшая, согласно древнему уговору, валлийцам, уже не первую сотню лет являла собой лакомый кусок для агрессивного, цепкого Аверона. Падет Пратт – и путь на столицу Валлии будет открыт.
Аверонский командующий Магнус, или Синий барон, как называли его при дворе, проводил финальный осмотр собственных войск. Ничто не внушало беспокойства – бойцы, хоть и устали после перехода и последних сражений, всё же собраны и злы на противника, оружие в полной боевой готовности, провианта хватало – ведь не варвары же они, как эти валлийцы, которым порой приходится есть собственных коней, чтобы не сдохнуть с голоду. Магнусу не к чему было придраться, а ведь это его словами подстегивала свою армию их императрица – нет предела совершенству!
И всё же Синий барон был недоволен. Многолетний опыт не позволял игнорировать повисшее в воздухе напряжение. И это нельзя назвать признаком победы. Солдаты были злы – да. Но вот победы они уже не хотели. Только мести.
Война затянулась. Четыре года волны агрессии раскатывались то по Аверону, то по Валлии, унося жизни, калеча судьбы, разрушая поселения и города. Дважды они брали столицу Валлии, Галагат, и дважды теряли. Если они возьмут их в третий раз – валлийцы не устоят. Но и Аверон был измучен и высосан войной. Валлийцы не раз подходили к их столице, и, хотя взять её им не удалось, разрушения оказались чудовищными. Этот дикий народ не признавал ни чужих законов, ни чужих святынь.
Это война, и Магнус никого не винил. Война никогда не меняется. И люди – тоже. Командующий войсками Аверона уже давно не видел правды ни в словах императрицы, ни в чужих лозунгах. Война стирает границы, убивает старые идеалы – чтобы родить новые. Вот только увидят ли они, как засияет это новое солнце правды, доживут ли… или…
– Магнус, – позвал его женский голос, и командующий чуть повернул голову, давая понять, что слышит, но в то же время продолжая рассматривать горизонт – там, где раскинулись луга Пратта, там, где ждал их противник. – Тебе нужно отдохнуть. Ночью построение, станет не до сна.
– Я не смогу уснуть.
– Магнус. Пожалуйста.
Командующий не выдержал и усмехнулся: таким тоном жена разговаривала с их девятилетним сыном Михаэлем, когда тот переставал слушаться. «Михо, – говорила жена твердо, – ты должен съесть этот суп. Это полезно для желудка». Или: «Михо! Я очень прошу тебя. Пожалуйста. Надень шарф!»
– Я соскучился по нашему сыну, – тихо признался Магнус, поймав руку жены. Конь под всадницей всхрапнул, но с места не тронулся. – Это безумие, Марион. Это такое безумие – находиться здесь, когда он там… совсем один…
– Магнус, – твердо произнесла женщина, – он не один. С ним наши друзья и слуги, он дома, под надёжной защитой. Даже если с нами что-то случится, ты знаешь, что о нём есть, кому позаботиться. Сэр Кеннет давно считает его своим названым сыном. Михо в хороших руках.
– С нами ничего не случится, – командующий тряхнул головой, сжал пальцы жены. – Слышишь меня, Марион? Ничего…
Марион посмотрела на мужа искоса, но не стала отвечать. Они слишком хорошо знали друг друга, чтобы не распознать страх или ложь. Они прошли всю войну бок о бок, спина к спине – так долго, так невыносимо долго выживая день за днём… Они слишком много сил потратили, чтобы стать теми, кто они есть, чтобы умереть здесь и сейчас.
Магнуса назначили командующим в тридцать пять лет, шесть лет назад – и Марион гордилась мужем по праву, зная, что всё войско уважало и было бесконечно предано молодому, смелому, и в то же время строгому и бескомпромиссному командующему.
