Все нормальные леди ночью спят, а я
на башню топаю. Благо что мне до нормальности далеко, до леди — еще
дальше.
«Для гадания необходимо
уединение».
В Мортенхэйме можно часами гулять и
никого не встретить. Наверное, подошла бы спальня, Зеленая гостиная
или библиотека. Там никто не потревожит: особенно ночью, особенно
меня. Но я привыкла все делать на совесть.
«Нужно подняться как можно
выше».
Насколько выше в журнале не
уточнялось, но Северная башня — самая высокая точка родового замка.
Раньше здесь обитали дозорные, которые предупреждали о появлении
врага, теперь это просто придаток истории Мортенхэйма, сюда даже
слуги не заглядывают.
Я плотнее закуталась в шаль, считая
ступени узкой винтовой лестницы. Ветер бился о камни, завывал в
стенах. Слуги искренне верят, что это дух одного из воинов: якобы
он шагнул с башни из-за безответной любви к какой-то жестокосердной
деве нашего рода. Полная чушь! Во-первых, свалился он с перепоя на
победном пиру и по недосмотру товарищей, а во-вторых, в этой части
замка нет призраков. То ли дело подземелья, где предки знатно
повеселились с пленными.
«Необходимы пять элементов: вода,
огонь, металл, земля и воздух».
Воздуха тут хватает, так что совет
«приоткрыть окно, чтобы свежий ветер коснулся ваших волос» —
лишний. Сквозняк забирался под подол ночной рубашки и халата,
неприятно щипал ступни: чулки я не надела, вот и расплачивалась за
спешку. Хорошо хоть хватило ума взять масляную лампу, а не свечу:
иначе один из элементов, то есть огонь, я бы потеряла по дороге.
Остальные благополучно покоились в корзине.
Интересно, сколько здесь ступенек?
Моя тень ползла по стене, с каждым поворотом все медленнее,
искажаясь на островках плесени и щербатых выбоинах. На голову то и
дело сыпалась пыль и паутина. Лестница обрывалась массивной
проржавевшей дверью. Я толкнула ее раза четыре, последний — с
упором ногами в стенку — благо коридор здесь узкий. Только после
этого она с противным скрежетом поддалась, пропуская меня на
залитую лунным светом просторную круглую площадку. С каменных
насестов с громким карканьем сорвалась стая ворон, в лицо ударил
прохладный весенний ветер, взметнул ворох сухих веточек и листьев.
Если бы не условие о тайне гадания, заставила бы вычистить здесь
все к моему приходу.
«Выложите четыре элемента, как
указано на картинке».
Журнал сестры я не захватила, но за
неделю успела выучить обряд наизусть, поэтому осторожно постелила
одеяло, присела на колени и поставила лампу на пол, подожгла от нее
свечу.
«Каждый элемент символизирует
сторону света».
Свеча на юг, фляга с водой на север,
пригоршня земли на запад и булавка — на восток, а посередине
глубокая глиняная тарелка.
«Вам понадобится шелковый платок, на
котором алыми нитками необходимо вышить инициалы джентльмена, в
которого вы влюблены».
Влюблена — в моем случае слишком
сильное слово. Хотя может быть и влюблена, просто точно не знаю,
как это проявляется. Именно влюбленность, а не глубокая симпатия.
Кто-то говорит о желании летать, кто-то — о желании целоваться.
Летать мне не хотелось, а при мыслях о поцелуе к щекам приливала
кровь. Все равно отступать уже поздно. Я вытащила из корзины
злосчастный белый шелк. С вышиванием у меня не сложилось, впрочем,
как и с музицированием, пением и живописью, но ради гадания я
потратила неделю, извела три платка и все-таки закончила две
буквы.
«Окропите платок красным вином —
символом крови».
Да уж, если использовать кровь,
могут возникнуть неприятности. Магия на крови в современном
обществе вне закона. Как будто большинство моих современниц
способно наслать на джентльмена что-то посильнее икоты. Я —
исключение, но об это мало кто знает.
