Садовых гномов не было. Яся обошла клумбу, словно надеялась, что
гномы забрались под кусты – но обнаружила только парочку улиток,
задумчиво объедающих хосту.
Старая трехцветная кошка наблюдала за ее усилиями с выражением
глубокого скепсиса в зеленых, словно хризолиты, глазах.
- Чертов Квятковский опять спер гномов! – признала наконец-то
очевидное Яся.
- Спер? Опять? – в окне появилась кудлатая белобрысая голова.
Окинув внимательным взглядом клумбу, Лесь закатил глаза. – Господи,
как же он задолбал… Збигнев! Збигнев, мать твою! Збы-ы-ысь!
- Чего орешь? – Збышек вышел из-за сарая, стряхивая со штанов
невидимую пыль. Каким-то непостижимым образом Збигнев оставался
чистым даже там, где это физически невозможно. Лесь утверждал, что
Збышека окружает непреодолимое грязеотталкивающее поле. Если
пустить этого выпендрежника на Вольские мшарники, он пройдет по
грязи, как Христос по водам галилейским. – Неужели проснулся? –
удовлетворившись чистотой штанов, Збышек наконец-то оставил их в
покое, удостоив вниманием Леся. – Время к обеду, я уже…
- Квятковский спер гномов, - безжалостно оборвал перечень
великих свершений Лесь.
- Опять? Господи, как же он задолбал… - полным тоски взглядом
Збышек поглядел сначала на клумбу, потом – на низенький кособокий
штакетник. – Может, забор нормальный поставить? Метра два
высотой?
- А поверху обмотать колючей проволокой! И пустить по ней ток! –
оживился Лесь. – Мне нравится ход твоей мысли!
- Это не моя мысль. Но в целом поддерживаю.
- А может, ну их нафиг, этих гномов? – неуверенно предложила
Яся. – Все равно они старые. И уродливые.
- Как и все в этом доме. Извини, - на правильном, словно с
картинки, лице Збышека мелькнуло сожаление.
- Да ладно. Правда ведь…
Яся печально вздохнула. Дом действительно был очень старым. И
очень уродливым. Тяжелый, приземистый, он хмуро глядел на мир
маленькими темными окнами, словно усталый подслеповатый старик. Им
он, в сущности, и был. Яся очень сталась исправить это, мыла,
скоблила и чистила, затеялась с побелкой и краской, но… Но дом все
равно был уродливым.
Особенно по сравнению с домом родителей Збышека.
Яся подозревала, что он сто раз пожалел, ввязавшись в эту
безумную авантюру. Но что сделано, то сделано, а сдаваться Збигнев
Богуцкий не привык.
- Я готов! – в доме прогрохотали шаги, и на крыльцо выскочил
Лесь – все еще растрепанный, в наспех застегнутой не на те пуговицы
рубашке. Голубые глаза сверкали азартом. – Чего стоишь, как
памятник? Пошли!
- Ребята, может, не надо? - повторила Яся, почти не рассчитывая
на успех.
Потому что на самом деле было надо. Если Квятковского не
окоротить на старте, через неделю он начнет дрова из поленницы
таскать.
Не говоря ни слова, Збышек похлопал Ясю по плечу – то ли
сочувственно, то ли успокаивающе, и устремился вслед за Лесем. Тот
уже перемахнул штакетник, пригнулся, скрывшись за кустами
смородины, и скользнул к сараю. Збышек последовал за ним, в
несколько длинных прыжков проскочив ягодник. Яся, взволнованно
прикусив губу, облокотилась на низенький заборчик.
Лесь, высунувшись из-за сарая, окинул взглядом диспозицию,
коротко взмахнул рукой – и рванулся вперед, скрывшись за углом.
Збышек тенью метнулся за ним, и Яся сжала кулаки. Если Квятковский
сейчас подойдет к окну… Если посмотрит на лужайку…
Время тянулось расплавленной жвачкой. Мир, такой сонный и тихий,
вдруг наполнился звуками: гудели пчелы, взрыкивала мотором
невидимая машина, орал вдалеке петух, брехала собака. Яся затаив
дыхание, ждала, тщетно вглядываясь в стену покосившегося сарая.
Ну где же они? Чего копаются?!
- Ах вы поганцы! Воры! Мошенники!
Крик чугунной кувалдой ударил в тишину, и Яся, пискнув,
подпрыгнула. В ту же секунда из-за угла вылетел Збышек, зажав под
мышками двух увесистых гномов. Длинными прыжками он перемахнул
грядки и, не сбавляя темпа, сиганул через забор.
