Примечание Сабрины: это не
я!
Он сам полез ее спасать!
Солнце уже давно заливало комнату
ярким светом, так что мне с большим трудом удавалось не жмуриться.
Из полуоткрытого окна долетал утренний шум: сигналили раздраженные
бесконечными пробками водители, пыхтели автобусы на остановке, то и
дело доносились надрывные вопли мигалок. Но я добросовестно
притворялась спящей, дожидаясь пока Игорь, наконец, уйдет на
работу.
Он не торопился. Неспешно выпил свой
утренний кофе, почитывая «Бизнес-журнал», потом долго полоскался в
душе. Вышел оттуда такой свежий и благоухающий, что аж противно.
Еще дольше топтался в комнате, всем своим видом демонстрируя, что
выбирает одежду (в ряду совершенно одинаковых белых рубашек и
темно-синих костюмов!), а вовсе не дожидается, что я проснусь и
одарю его поцелуем.
Фиг ему!
Наконец моего виска коснулись сухие
губы. Пришлось недовольно хныкнуть и натянуть одеяло на голову.
Игорь прекрасно знал, что будить меня себе дороже, а потому
поспешно убрался. Из коридора долетело прощальное звяканье ключей,
после чего в квартире воцарилась тишина.
Я тут же откинула одеяло в сторону и
блаженно потянулась на шелковых простынях. Этого постельного
набора, привезенного Игорем специально для меня из Японии, мне
определенно будет не хватать. Или с собой забрать? Решив, что это
«богатство» в чемодан не влезет — да и что я, побирушка какая-то —
белье красть? — я вскочила и занялась делом. На сборы есть не
больше часа. Позже Игорек начнет названивать, чтобы пожелать мне
доброго утра, поймет, что телефон отключен, и тут же примчится со
скоростью света.
Аккуратность никогда не входила в
число моих основных достоинств, а потому добрую половину своего
гардероба я оставила Игорю на память, взамен прихватив фикус.
Вообще-то это была орхидея с роскошными белыми цветками на хрупком
стебле, которую я приволокла с улицы: кто-то умудрился забыть ее на
автобусной остановке. Но слово «фикус» короче и понятнее. Готова
спорить на какие угодно деньги, что на работе, где цветку
предстояло теперь поселиться, его все равно именно так и
обзовут.
Прощальные записки — мой конек. На
составление послания не ушло много времени, но, думаю, Игорек
оценит. И не обидится. А то, что порыдает пару дней, так оно и к
лучшему. Потом найдет себе другую. Молодые, красивые и богатые
бизнесмены в кровати одни долго не залеживаются.
В таком виде — с чемоданом в одной
руке и с фикусом в обнимку, одетая, во что пришлось, с нечесаной
гривой волос — я выскочила из элитного лифта элитного дома,
попрощалась с элитной консьержкой, раскланялась с элитным
охранником, после чего едва ли не вприпрыжку направилась к метро.
На мое счастье, я относилась к той уникальной категории людей,
которые подземку любят. Нет, жаловаться на давку, духоту, грязь и
грубость приходилось время от времени и мне. Но в общем и целом я
решительно не понимала, как можно променять милый моему сердцу
грохот вагонов под рев музыки в наушниках на унылое простаивание в
многокилометровых столичных пробках. Права на вождение у меня
имелись, и одно время я даже изображала отчаянную гонщицу и
любительницу скорости, однако с недавних пор забросила их в самый
дальний карман сумочки и больше не доставала. Ни права, ни сумку,
уж больно отвратительный у нее был цвет.
«C’est le bien qui fait mal 1!» —
заверещал мобильник голосами французских исполнителей рок-оперы, и
я запоздало спохватилась, что забыла его отключить. На мое
сомнительное счастье, это оказался не Игорь, а Князь.
# # 1 «Именно добро причиняет больше
всего боли». Песня из мюзикла «Mozart. L’Opéra rock»
(фр.)
— Сабрина? — утвердительно
осведомился холодный веский голос в трубке. — Где тебя черти носят,
позволь узнать? Ты должна уже две минуты как быть на работе.
