Друзья, роман этот довольно
старый, вторая написанная мною вещь, но нежно любимый)
наверняка, многие из вас его уже читали, но на этом сайте я новичок
и, поскольку решила тут плотненько обжиться, выкладываю и
его.
– Дарел, ты мерзкий мальчишка! –
отчаянно закричала девочка, с трудом выкарабкиваясь из сугроба
внизу холма.
На его вершине возвышалась хрупкая
фигурка, закутанная в нелепый полосатый шарф по самый нос. Ветер
трепал рыжие вихры и разносил по округе звонкий победный смех.
– Анаис! Деточка! – К девочке,
раздраженно смахивающей снег с серебристой шубки, охая и ахая
спешила нянька, тяжело проваливаясь в снег. – Вы в порядке,
звездочка моя ненаглядная?
– Отстань. – Анаис оттолкнула
заботливые руки. – Я сейчас догоню его и отомщу! Мало не
покажется!
– Ох, не след вам такое говорить. –
Женщина бережно стряхнула не тающие в белоснежных волосах снежинки
и поправила растрепавшуюся косу.
– Хочу и буду! – Девочка топнула
ногой и обратила пылающие злобой ярко-голубые глаза наверх.
Мальчишка показал ей язык и исчез. Ей
оставалось лишь стиснуть кулаки и пообещать, что однажды она с ним
за все поквитается. И за пролитые на платье чернила, и за дохлую
лягушку в сумке, и за сегодняшнее катание с горы.
– Ненавижу его, – пробормотала она в
сторону, только тихо, чтобы нянька не услышала. – Не-на…
– Вижу, – раздраженно отмахнулась я
от Капли.
Я действительно видела, что линии
выходят криво, но пусть бы сама попробовала в точности повторить
рисунок этой треклятой картины ледяными узорами на стекле. Хорошо
повелевать водой — в лучшем случае отправят помыть Главный Зал в
компании с огневиками, дабы те шустро подсушили обрушившееся на
него наводнение. А мне и еще нескольким «счастливчикам», чьей
основной стихией является лед, поручили украшение замка к празднику
Зимы. Узнать бы, у кого возникла гениальная идея разрисовать окна
портретами величайших выпускников, да отморозить бы ему что-нибудь
за гениальность. Можно подумать, мы на эти возвышенные лица в Зале
Почета не насмотрелись?
– Вы только посмотрите, Цапля и
Ледышка!
Насмешливый голос заставил
вздрогнуть. Линии ледяного узора окончательно искривились,
превратив придворного императорского мага в нечто, больше похожее
на богомола. Или кузнечика.
Я стиснула кулаки и почувствовала,
как во мне закипает привычная ярость.
– Какого демона ты здесь забыл,
Янтарь? – как можно спокойнее поинтересовалась я, по опыту зная –
чем больше бешусь, тем веселее ему становится.
– Гуляю, – нахально отозвался парень,
прислоняясь к стене и щуря золотисто-карие глаза.
– Гуляй в огненной башне, здесь тебе
не рады. – Я отвернулась и, вздохнув, взмахом руки стерла
нарисованное, начиная все сначала.
– Боюсь, Ваше Ледяное Магичество,
некоторые с вами не согласятся. Не так ли, Капелька?
Подруга покраснела и спряталась за
меня, прижимая ладони к запылавшим щекам. Я закатила глаза. И что
они в нем находят? Мерзкий, беспринципный, обожающий издеваться над
окружающими мальчишка, уверенный в своей неотразимости.
– Живопись тебе никогда не давалась,
– продолжал насмехаться он, наблюдая за моей работой.
– Убирайся, – прошипела я сквозь
зубы, начиная терять самообладание. Мы всего неделю назад отбыли
наказание за драку в столовой, не хватало еще схлопотать очередное
перед самым праздником.
– И не подумаю.
– Янтарь, я прошу по-хорошему.
– Мне не терпится увидеть, как ты это
делаешь по-плохому, – заверил он меня.
Нет, честное слово! Есть предел моему
терпению!
Я знала, что ледяные стрелы он
остановит без труда. На то и был расчет: разом обернувшееся талой
водой оружие начало стремительно замерзать на полу и, пока Янтарь
шутя отбивался от летящих на него осколков льда, подбираться к его
ногам, почти незаметно карабкаясь по штанине хрупким,
полупрозрачным вьюнком, чей шип внезапно уперся ему в горло,
легонько прокалывая кожу.
