Свет Из Разрыва
Среди бескрайних космических просторов, как корабль-призрак, дрейфовал “Прометей-9”. Когда-то это была гордость межгалактической инженерии, аванпост человечества на краю изученного пространства, маяк прогресса, освещающий путь к новым открытиям. Теперь же он представлял собой лишь гигантский, холодный памятник амбициям, поглощённый космической пустотой. Оболочка его корпуса, некогда сияющая, теперь была испещрена следами микрометеоритной бомбардировки, а её обширные ангары и секции погрузились во мрак, храня лишь эхо давно минувших времён.
Но среди этой мёртвой тишины, в одной изолированной части станции, теплился крошечный очаг жизни. Здесь, в сердце “Прометея-9”, доктор Зинзи Кауберг, учёный, который некогда был светилом науки, теперь находил убежище от мира, который, как он считал, его предал. Его лаборатория, контрастируя с запустением остальной станции, была оазисом функционирующей техники. Мониторы, хоть и пыльные, светились сложными, но нестабильными графиками, жизненно важные системы гудели, поддерживая хрупкую атмосферу, и странное, синеватое свечение исходило из самого её центра.
Неожиданно, среди абсолютной тишины космоса, в уединённом секторе, где одиноко бороздил просторы своего небольшого корабля “Странник”, молодой инженер-физик Сэмюэл Паркинс, или просто Сэм, получил сигнал. Это было нечто странное, зашифрованное, но оно приходило с “Прометея-9”. Станции, которая считалась давно покинутой, потерянной вместе с доктором Зинзи Каубергом и всей его семьёй много лет назад. Кауберг, его бывший наставник, человек, чьё гениальное прошлое было омрачено личной трагедией.
Сэм почувствовал, как по его телу пробежала дрожь. Он помнил Кауберга – его пыл, его страсть, его невероятный интеллект. Он также помнил и его одержимость, которая, как поговаривали, росла после гибели его семьи. Сигнал был слабым, но настойчивым, как отчаянный зов о помощи, доносящийся из бездны. И в этот момент Сэм понял: он должен ответить. Не просто как учёный, но как человек, который когда-то знал профессора Кауберга, как тот, кто понимал, что именно могло заставить гения оставить всё и исчезнуть в безмолвном космосе. Он начал готовить свой корабль, собирая необходимое оборудование, сканируя старые записи о “Прометее-9” и пытаясь унять нарастающее беспокойство.
Путь до “Прометея-9” казался бесконечным. Космос, эта бездна, в которой потерялось столько человеческих судеб, окружал “Странник” Сэма, как безмолвный и равнодушный зритель. Звёзды, далёкие и холодные, словно россыпь бриллиантов на чёрном бархате, мерцали сквозь иллюминаторы, не давая никакого ощущения тепла или близости. Каждая пройденная парсека приближала Сэма к цели, но вместе с тем и нагнетала тревогу. Станция, которую он должен был найти, была не просто заброшенной. Она была местом, связанным с личной трагедией его бывшего наставника, местом, о котором ходили лишь туманные, пугающие слухи.
Когда “Странник” наконец вышел из прыжка, перед Сэмом предстал “Прометей-9”. Гигантский, величественный, но одновременно пугающий своей неподвижностью. Его корпус, испещрённый шрамами от столкновений с микрометеоритами, тускло отражал свет далёких звёзд, придавая ему вид морёного железа. В нём не было ничего живого, кроме одного-единственного, слабого огонька, пульсирующего где-то в глубине его недр. Сэм почувствовал, как холодок пробежал по его спине. Этот огонек, этот слабый пульс, был доказательством того, что станция не полностью мертва. Что кто-то, возможно, сам профессор Кауберг, ещё жив.
Стыковка прошла гладко, но с первых же секунд, как Сэм открыл люк своего корабля и шагнул на палубу “Прометея-9”, его охватило гнетущее ощущение. Тишина здесь была плотной, почти осязаемой. Только тихий, монотонный гул вентиляционных систем нарушал это царство запустения. Воздух был холодным, с запахом застарелой пыли, металла и чего-то ещё – чего-то неуловимого, но неприятного, напоминающего о долгой изоляции и, возможно, о чем-то более зловещем.
