Глава 1:
Двигатели ровно гудели, монотонно, привычно, баюкая. Артем откинулся в кресле, глядя на полоску горизонта – ослепительно-яркую там, где солнце уже готовилось коснуться ее, и глубоко-синюю над головой, переходящую в бархатную черноту космоса. Это был обычный рейс, каких были тысячи. Мысли его витали где-то далеко, за сотни километров от этого стального кокона, в предвкушении встречи, в мягком образе любимого лица, ожидающего его на земле. Усталость последних перелетов давала о себе знать, но приятное возбуждение от предстоящей встречи гнало ее прочь. За бортом простирались безмятежные облака, пушистые, бесконечные, словно взбитые сливки, и небо над ними было ослепительно чистым. Воздух в кабине был сухой, кондиционированный, с легким запахом озона и кофе.
Внезапно самолет вздрогнул. Не привычный толчок от турбулентности, а глубокий, утробный удар, прошедший по всему фюзеляжу, заставивший зубы скрипнуть. Приборы взбесились, стрелки задрожали, хаотично прыгая по шкалам. Артем резко подался вперед, хватаясь за штурвал, который вдруг стал непослушным, словно живое существо, бьющееся в агонии. Второй пилот, сидевший рядом, издал короткий, сдавленный возглас. Свет в кабине мигнул и погас, оставив их в полумраке, освещаемом лишь аварийными индикаторами, мечущимися, словно сумасшедшие светлячки. В наушниках вместо привычного эфира зашипел помехами хаос.
«Что это?!» – выдохнул второй пилот, его голос был на октаву выше обычного.
Артем не ответил. Его взгляд был прикован к лобовому стеклу, к тому, что разворачивалось за ним. Там, где только что была безмятежная линия горизонта, теперь поднималась стена. Не облако, не шторм. Это была вода. Черная, бурлящая, вздымающаяся до небес, она росла с каждой секундой, закрывая собой солнце, поглощая свет, становясь безграничной, живой бездной. Сто метров. Сто метров чистой, первобытной ярости, наступающей на них. Самолет, эта махина из металла и технологий, казался вдруг хрупкой игрушкой, песчинкой, подхваченной невидимой рукой исполина. Резкий крен. Самолет заваливался набок, будто его схватили и стали тянуть вниз.
«Держись!» – прохрипел Артем, инстинктивно пытаясь выровнять машину, но штурвал почти не слушался. Он чувствовал, как земля, весь мир под ними, содрогается, меняет свою ось, опрокидывается, словно гигантский корабль, идущий ко дну. Резкий оборот. Самолет закрутило, бросило в сторону, затем резко дернуло вверх. Перегрузки вдавили их в кресла, заставляя темнеть в глазах. Он видел, как вода, эта неукротимая громада, прошла в считанных метрах под брюхом самолета, ее гребень взметнулся, словно ладонь исполина, почти касаясь их. Соленые брызги оставили мутные следы на стекле.
Шум. Невыносимый, оглушающий рев, от которого, казалось, вибрировал сам воздух. Это был не звук турбин, не шум ветра, а крик гибнущего мира, стон воды, пожирающей цивилизацию. Он слышал треск ломающихся зданий, скрежет металла, глухие удары, от которых кровь стыла в жилах. Самолет, чудом не задетый волной, все еще болтался в воздухе, словно перышко в урагане.
Спустя мгновение, которое показалось вечностью, все стихло. Не оглушающая тишина, а скорее тяжелое, давящее безмолвие, прерываемое лишь стоном ветра и слабым скрежетом деформирующегося металла где-то в обшивке. Двигатели, о чудо, продолжали работать, хотя и неровно, с надрывом. Артем, тяжело дыша, пытался привести в порядок мысли. Сердце колотилось в груди, как пойманная птица. Он оглядел приборы. Большая часть из них так и оставалась мертвой. Коммуникации молчали. Полностью.
«Мы… мы живы?» – голос второго пилота был хриплым, полным недоверия.
Артем кивнул, хотя сам еще не верил. Он снова посмотрел в иллюминатор. Под ними простирался хаос. Не города, не привычные пейзажи, а бескрайнее месиво из грязи, обломков, и того, что когда-то было домами, дорогами, целыми мирами. Все было смыто. Смыто и занесено десятиметровым слоем вязкой, бурой субстанции.
