Алина Северова ненавидела чрезвычайные ситуации. Особенно те, что вырывали её из привычной рутины лабораторной работы и швыряли в хаос реального мира. Поэтому, когда её мобильный разразился резким звуком экстренного вызова в три часа ночи, она почувствовала знакомый укол раздражения.
Однако это раздражение мгновенно сменилось тревогой, когда на экране высветилось имя профессора Эммы Чен – её бывшего научного руководителя, с которой они не общались почти год.
– Алина, – голос Чен звучал напряженно, с металлическими нотками, которые появлялись только в критических ситуациях. – Мне нужна твоя помощь. Немедленно.
Алина села на кровати, моментально проснувшись.
– Профессор? Что случилось?
– Международная космическая станция «Гармония». Экстренная ситуация. Я высылаю транспорт. Будь готова через тридцать минут.
– Космическая станция? – Алина почти рассмеялась, но в голосе Чен не было ни намека на шутку. – Но я специалист по биоакустике, какое отношение…
– Они что-то обнаружили, Алина. Что-то, что реагирует на звук. На молекулярном уровне. Ничего подобного мы раньше не видели.
Алина почувствовала, как по позвоночнику пробежал электрический импульс возбуждения.
– Тридцать минут, – повторила она, уже направляясь к шкафу.
Шесть часов спустя Алина сидела в военном шаттле, поднимающемся к международной космической станции «Гармония». Её желудок скрутило в тугой узел – отчасти из-за перегрузок, отчасти из-за осознания абсурдности ситуации. Еще вчера она анализировала акустические паттерны нейронной активности в префронтальной коре крысы, а сегодня летит на орбиту для изучения неизвестного объекта.
– Нервничаете? – спросил пилот, заметив, как она сжимает подлокотники.
– Я просто не космонавт, – сухо ответила Алина. – Докторская по биоакустике не предполагает орбитальных полетов.
Пилот усмехнулся.
– После стыковки станет легче. Искусственная гравитация там не идеальна, но к ней быстро привыкаешь.
Алина кивнула, глядя на постепенно приближающуюся конструкцию станции. «Гармония» выглядела как гигантский металлический жук с множеством конечностей – солнечных батарей и коммуникационных антенн. Совместный проект шести ведущих космических держав, станция была запущена всего три года назад и представляла собой воплощение международного сотрудничества в эпоху растущего глобального напряжения.
Стыковка прошла с легким толчком, и когда шлюз открылся, Алину встретила профессор Чен. Несмотря на свои 62 года, Эмма Чен выглядела энергичной и подтянутой, хотя Алина сразу заметила глубокие тени под глазами наставницы.
– Спасибо, что прилетела так быстро, – Чен крепко пожала руку бывшей ученице. – Идем. Они ждут.
– Кто «они»? – спросила Алина, следуя за профессором по узкому коридору станции. – И что именно обнаружили?
– Астронавты перехватили странный объект во время планового обслуживания внешних блоков станции. Сначала думали, что это просто космический мусор, но когда доставили в лабораторный модуль… – Чен замолчала, подбирая слова. – Лучше один раз увидеть.
Они прошли через несколько шлюзов и оказались в научном модуле станции. Здесь их встретил командир «Гармонии», полковник ВВС Джеймс Мёрфи – высокий мужчина с седеющими висками и острым, цепким взглядом.
– Доктор Северова? – он протянул руку. – Рад, что вы смогли так быстро прибыть. Ситуация… необычная.
Алина пожала его руку и почувствовала, что в комнате присутствует еще несколько человек – все в защитных костюмах, работающие за консолями и мониторами.
– Где объект? – спросила она, осматривая лабораторию.
Мёрфи кивнул в сторону изолированной камеры в центре модуля. Через толстое стекло Алина увидела нечто, заставившее её забыть о тошноте и дискомфорте от невесомости.
