Оглавление
Светлой памяти моего мужа – Гаджирамазанова Омари Джамаловича, посвящаю…
Люблю и всю жизнь буду любить…
– Уважаемые пассажиры! На первом станционном пути продолжается посадка на скорый поезд № 85 сообщением «Махачкала – Москва». Нумерация вагонов с головы состава. Отправление поезда в 14.35.
Зарема уже выучила эту фразу наизусть. Диспетчер несколько раз повторила сообщение и отключила микрофон.
Конец мая практически не отличался от лета, которому весна давно уступила свои полномочия. Ещё не было изнуряющей полуденной жары, но уже чувствовалось, что нынешнее лето будет тяжёлым и знойным.
Пассажиры оккупировали входы в вагоны. Никакого порядка, к которому призывали проводницы, на махачкалинском вокзале не наблюдалось. Громкие крики, толкотня, споры и перебранки отъезжающих и провожающих слились в единый гул.
Для Заремы всё было в диковинку. Такой шумной, пёстрой, неугомонной толпы она не видела никогда в жизни. Прижимая одной рукой к груди небольшую сумку с одеждой, а в другой держа паспорт с билетом, она с любопытством оглядывалась вокруг. Людская волна медленно, но верно подвигала её к проводнице. Наконец, предъявив билет, девушка оказалась внутри плацкартного вагона. Найдя с помощью других пассажиров своё место и заняв его, она отвернулась к окну.
События последнего года полностью перевернули, если не сказать – разрушили, жизнь Заремы. Теперь она тонула в море проблем, которые надо было как-то преодолеть. Конечно, будь у девушки хоть какая-то поддержка семьи, ей было бы легче. Но из родни остался только брат, а на него рассчитывать не приходилось.
Зарема почувствовала на себе чей-то взгляд и, даже не оборачиваясь, поняла, что её нестандартная внешность опять привлекает особое внимание. В маленьком степном городке, где она раньше жила, люди так и не смогли привыкнуть к её виду: жалели, сочувствовали, давали советы… Равнодушными оставались только родной брат и его жена.
Вагон тряхнуло. Проводница прошла по коридору, проверяя, все ли пассажиры на своих местах. Состав потихоньку тронулся. Поплыл за окном вокзал, провожающие махали руками, что-то крича уезжающим вслед. Зарема смотрела, ничего не видя. В голове пульсировала только одна мысль: «Я свободна… и дверь в прошлое закрылась наглухо».
Жизнь свою каждый человек проживает настолько полно, насколько хватит ему ума. Ну а судьба – вообще дама капризная: есть у неё любимчики и есть изгои. Она постоянно проверяет человека на прочность, подкидывая все новые и новые, на первый взгляд, безвыходные ситуации. Но сильный человек или выберется из наихудшей передряги, или приспособится к ней, возможно, даже с выгодой для себя. А тех, кто быстро ломается под её ударами, судьба не любит и откровенно ими брезгует.
Зарема относилась к той породе людей, которые от невзгод становились лишь сильней. Ни физическое уродство, ни предательство единственного родного человека, ни сплетни и клевета снохи не сделали девушку уязвимой – напротив, воспитали в ней твёрдость духа. Конечно, горько и обидно, что кому-то Бог дал и красоту, и счастье, щедро осыпая их всеми земными благами. А ей из перечисленного не перепало абсолютно ничего.
Напротив Заремы сидела пожилая женщина с внучкой – хорошенькой девочкой лет шести, с большим розовым бантом на голове. Женщине было неудобно рассматривать девушку в упор, зато внучка с детской непосредственностью спросила:
– Тётя, а вы такая грустная сидите, потому что некрасивая?
Бабушка охнула от неожиданности и покраснела. Дернув внучку за руку, она тихо, но строго сказала:
– Мариш, быстро извинись перед тётей. Воспитанные девочки таких вещей не говорят.
Зарема, давно привыкшая к любопытным взглядам и бестактным вопросам, не удивилась. Улыбнувшись ребёнку, она ответила:
