Летом небольшую деревню Некрасово,
что в Тверской области, облетела одна новость: к ним в деревню
собиралась переехать новая жительница. Да не абы откуда, а из
Москвы. В деревеньке-то всего четыреста жителей от силы наберётся,
и все знают друг дружку в лицо. А тут, так сказать, свежая
кровь!
-А кто ж такая? - спросила Зинаида
Николаевна, сидя как-то тёплым летним вечером на скамейке около
своего дома из красного кирпича.
-Да кто ж знает-то? Я слыхала, как
Тонька рассказывала своей дочке, будто врач она, и вроде собирается
работать у нас в больнице, - ответила ей бабка Фиса, проворно
отгоняя от себя веткой полыни надоедливых комаров.
-А жильё ей от больницы-то выделят?
Или дом купила у кого? - допытывалась Зинаида Николаевна,
всматриваясь в лицо шестидесятисемилетней бабки Фисы.
-Вроде дом купила. Тот, где раньше
Петровы жили, - бабка Фиса махнула рукой куда-то вправо от
себя.
-Чего это ей в городе не живётся-то?
Или из больницы направили к нам? - в голосе Зинаиды Николаевны
прозвучало удивление. Она поправила подол своего тонкого халата
ярко-синего цвета.
-Ну а что? У нас тут плохо, что ль?
Может, её к природе потянуло? В городе том газы одни выхлопные, и
дышать нечем! - отозвалась бабка Фиса. Её морщинистое лицо
сморщилось ещё больше, когда она широко улыбнулась.
Они проговорили часов до десяти
вечера, сидя на деревянной скамейке, да разошлись по своим
домам.
Новость разлетелась мгновенно.
Зинаида Николаевна рассказала Галине Петровне, Галина Петровна -
Любочке, своей сменщице в магазине, та Лебедевым, Лебедевы передали
Краевым, и уже к обеду следующего дня об этом знала вся деревня. И
не успела врач-терапевт Ковалева Ксения Олеговна переехать в
Некрасово, как заочно прослыла там местной знаменитостью.
Ранним воскресным утром, в начале
июля, чёрный Фольксваген припарковался возле белого кирпичного дома
с синей крышей, который стоял на самом краю деревни. Из иномарки
вышли двое: молодая женщина и маленький мальчик лет семи. Женщина
оказалась довольно высокого роста, стройная. Длинные, медового
оттенка волосы, были собраны в небрежный хвост на затылке. Карие
глаза внимательно смотрели с молодого красивого лица.
Подойдя к деревянной калитке,
женщина остановилась и, посмотрев на старенький перекошенный
домишко, тяжело вздохнула. Её полные розовые губы слегка
приоткрылись, а тёмные дуги бровей взметнулись кверху.
Мальчик шёл следом за ней, неся
переноску с котом.
-Мам, мы теперь тут будем жить? -
поинтересовался мальчонка, дёргая женщину за руку. Лицом он походил
на мать. На голове была копна белокурых волос.
-Да, Коленька, здесь, - улыбнувшись,
ответила женщина.
С громким скрипом отворив калитку,
они зашли во двор. Внутри было не ухожено. Видно, здесь давно никто
не хозяйничал. Двор сплошь порос высоким бурьяном, садовый
инвентарь валялся возле крыльца, которое покрывал слой пыли
толщиной в палец.
«Работы предстоит не мало!» –
подумала Ксения, оглядывая свои новые владения.
Коля, смахнув с крыльца пыль рукой,
поставил туда переноску, и расстегнул замок, выпуская серого кота.
Дымок настороженно высунул розовый носик наружу, разведывая
обстановку, но заслышав лай соседских собак, быстро шмыгнул обратно
в переноску.
-Трусишка-котишка! Не бойся, им сюда
не пробраться. Правда ведь, мам? - спросил мальчик, доверчиво
смотря на Ксению.
-Конечно, Коленька, - потрепав
мальчика по белокурой головке, ответила Ксения.
Ксения поднялась на крыльцо дома и
увидела на двери большой железный замок.
-Так... - привстав на цыпочки, она
протянула руку вверх и в нише над дверью нашла ключ.
Открыв замок, она вошла в дом. В
помещении стоял удушливый зловонный запах. Пахло затхлостью и
пылью. Ксения поморщилась.
