Хозяин

Тентованная «Газель», едущая передо мной, притормозила на мигающем «зелёном», так что мне тоже пришлось остановиться. А ведь могли бы проскочить. Ну да ладно, пара минут ничего не решает. Беззлобно и беззвучно отругав газелиста, я наклонился, взял стаканчик кофе, который налил всего пять минут назад в магазине на первом этаже своего дома, и поднёс к губам. Неимоверно громкий сигнал ворвался в нагретый утренним солнцем салон и навалился на меня всей своей мощью, заставив спрятать голову в плечи и со всей силы сжать кулаки. Меня ослепило, вдавило в кресло, размазало по приборной панели, душа ушла в пятки, а потом рванулась наружу, поближе к облакам, но зацепилась, крутанулась на месте и вернулась обратно, туда, где ей и положено быть.

Я ошарашенно осмотрелся, смакуя во рту вместо горьковато-бархатистого кофе вкус крови – я, похоже, ещё и язык прикусил. В целом, вроде, всё нормально, только вот стаканчик не пережил приключения. Он смялся, крышка отлетела в сторону, а, к счастью, уже не слишком горячий кофе залил всё вокруг: руку, джинсы, рубашку, кресло, панель.

Граната с адреналином взорвалась где-то в районе солнечного сплетения, и всё нутро заполыхало.

– Уроды! – прорычал я, бросил стакан на коврик пассажира, залив остатками кофе ещё и соседнее сиденье, несколько раз ударил по рулю руками, хрипя и ругаясь междометиями, распахнул дверь и выскочил наружу, готовый рвать и метать.

– Ты чё творишь?! – успел выкрикнуть я, прежде чем рассмотрел, что за дегенерат подобрался сзади и испортил мне и так не лучшее утро ещё больше.

Честно, рассчитывал я на какой-нибудь грузовик с невыспавшимся работягой за рулём, а увидел побитую жизнью «пятнашку», заниженную по самое «не хочу», затонированную «в хлам» по кругу, обклеенную дебильными наклейками и дребезжащую всеми своими деталями от рвущихся наружу басов.

Ругаться резко расхотелось, праведный гнев и молодецкий задор испарились, словно их и не было.

Может, конечно, это просто школьники, скинувшиеся по десятке и прикупившие «на погонять» тачку, с которой через годик-другой можно будет со спокойной совестью снять номера и «забыть» её во дворе, а может, шпана, которая ещё не отошла от ночной гулянки и теперь сидит и смотрит на окружающий мир расширенными зрачками и пытается собрать расползшиеся мысли в кучу. Первые могут крикнуть чего-нибудь из окошка, показать «фак» и свалить. А вот от вторых можно ожидать чего угодно: монтировки по голове, выстрела из травмата, переехать могут…

Стало очень страшно, но потом откуда ни возьмись накатила волна стыда и возмущения, внутренний голос рявкнул, что надо по-любому надрать уши этим паршивцам и что ничего они не сделают. Его тут же перебил и подмял под себя другой голос, хоть и дрожащий, срывающийся на визг, но громкий и крайне убедительный, приказывающий ставшему ватным телу упасть обратно в кресло, заблокировать двери и свалить в туман как можно быстрее.

Тело послушалось. Причём очень вовремя, потому что, взглянув в зеркала заднего вида, я увидел, как из распахнувшихся дверей «пятнашки» неторопливо выползла пятёрка короткостриженых парней в спортивных костюмах, причём у одного в руках была бита, а второй помахивал внушительного вида кувалдой. Тут мне даже подсказка моего трусливого (или разумного?) второго (или третьего?) «я» не понадобилась. Машина сорвалась с места, взвизгнув шинами, успев на прощание получить по заднему стеклу удар чем-то, к счастью, не слишком тяжелым – бросили, наверное, что было в руках, может, банку пива или телефон (если «спортсмены» обдолбанные, то с них станется). Я пролетел на «красный», чудом разминувшись с большим синим автобусом, свернул на «местную», тут же нырнул во двор пятиэтажки, запаниковал, уперевшись в оранжевый мусоровоз, перегородивший узкую дорогу, но заскочил на широкий тротуар и протиснулся, едва не задев невысокий заборчик и заработав хриплую матерную тираду от отпрыгнувшего в сторону коммунальщика. Ну и чёрт с ним – зато я смог спрятаться за тушей мусоровоза и дальше ехать уже спокойнее, не рискуя нахватать страховых случаев и проклятий простых обывателей. Проехал ещё несколько дворов, выскочил на проспект и усвистал в противоположную сторону от той, куда должны были двинуть те молодчики.