Елена Светлова прижалась лбом к холодному стеклу служебной машины и смотрела, как за окном проплывают унылые пейзажи Московской области. Октябрьские берёзы стояли почти голые, редкие жёлтые листья дрожали на ветру, готовые сорваться от малейшего порыва. Асфальт под колёсами становился всё хуже – они уже час как свернули с федеральной трассы на региональную дорогу.
– Опять в глубинку едем, – проворчал сидящий рядом Игорь Семёнович Крылов, старший следователь с двадцатилетним стажем. – Небось там половина свидетелей уже разбежалась, место преступления затоптано, а местные опера успели всё перепутать.
За рулём сидел Виктор Андреев, эксперт-криминалист, молчаливый мужчина лет сорока с внимательными серыми глазами. Он лишь покачал головой, не отрываясь от дороги.
– Не торопись с выводами, Игорь Семёнович, – сказала Светлова, отрываясь от окна. – Там работает Петров. Помнишь, мы с ним в академии учились? Толковый парень был.
– Был да сплыл, – фыркнул Крылов. – Десять лет в провинции – и любого толкового сделают как дурака. Тем более в таком месте. Город Борисково – слыхала когда-нибудь?
Светлова покачала головой. На самом деле название говорило ей кое-что – она помнила заметки в сводках: проблемы с наркотиками среди молодёжи, конфликты из-за закрытия единственного крупного предприятия, периодические столкновения с мигрантами. Типичный депрессивный город, каких в области десятки.
– Двенадцать тысяч населения, – продолжал Крылов, листая папку с материалами. – Половина работы нет, молодёжь валит в Москву. А теперь ещё и такое… Виталий Борисович Макеев, пятьдесят два года, индивидуальный предприниматель. Найден мёртвым в собственном доме вчера утром. Соседка обнаружила.
– Что с ним сделали? – спросила Светлова.
– Пробили череп тупым предметом. Но это не всё. – Крылов помолчал, перелистнул страницу. – На груди у него вырезали цифру «3». Ножом, аккуратно. Уже после смерти, судя по всему.
Светлова почувствовала, как что-то неприятно кольнуло в желудке. За восемь лет службы в полиции она видела разное, но ритуальные убийства всегда выбивали из колеи. Символы, цифры, странные детали – за этим обычно стояло что-то большее, чем просто бытовая ссора или грабёж.
– Есть версии?
– Пока только предварительные. Местные думают, что связано с его бизнесом. Макеев держал несколько магазинов, занимался какой-то оптовой торговлей. Говорят, были проблемы с налоговой, долги.
– А цифра?
Крылов пожал плечами:
– Может, угрозы какие-то были. Мол, ты третий в очереди. Или наоборот – третий, кого убили. Посмотрим.
Андреев притормозил перед знаком «Город Борисково». За ним тянулись типичные панельные пятиэтажки советской постройки, кое-где разбавленные частными домиками. На центральной улице виднелись несколько магазинов, аптека, отделение Сбербанка. Людей на улицах было мало – будний день, дождливая погода.
– Мрачное место, – заметила Светлова.
– Да уж не курорт, – согласился Крылов. – Ладно, Лена, как там дела на новой работе? Привыкаешь к Следственному комитету?
Светлова нахмурилась. Это был больной вопрос. Переход из полиции в СК два месяца назад далеко не всеми был воспринят положительно. Некоторые бывшие коллеги считали это предательством, другие – карьерной подлогой. А в новом коллективе к ней пока присматривались с осторожностью.
– Нормально, – коротко ответила она.
Крылов хмыкнул, но развивать тему не стал.
Дом Макеева стоял на окраине, в частном секторе. Двухэтажный кирпичный особняк выделялся среди соседних деревянных построек и покосившихся заборов. У калитки их встретил Андрей Петров – её однокурсник, теперь начальник местного отдела полиции.
– Привет, Лена, – он улыбнулся, но улыбка получилась натянутой. – Давно не виделись.
