От автора
Я написал эту повесть в далеком
2000-м году. Она была вторым в моем творчестве крупным
произведением. Скорее, это уже нечто среднее между повестью и
романом – этакий мини-роман. Редактируя «Ключников» сейчас, делая
повести «косметический ремонт», я порой улыбался над некоторыми
неуклюжестями и шероховатостями, где-то укоризненно вздыхал над
стилистическими огрехами, но мне было интересно находить зерна и
ростки того, что стало признаком моего авторского стиля в более
поздних произведениях. Нашел я немало моментов, которыми доволен и
сейчас. В любом случае мне за это произведение не стыдно. Надеюсь,
оно найдет поклонников и среди вас, мои дорогие читатели.
Не нужно отмычек от счастья
искать –
Его приоткроется дверца
Тому, кто открытым умеет
держать
Свое беспокойное сердце.
Пятница была любимым днем Дениса
Найденова. Особенно он любил вторую ее половину. Если с утра он еще
в полной мере не ощущал особого настроя на душе, то уже после
обеда, где-то ближе к половине четвертого, с удивлением замечал,
что почему-то улыбается без видимой причины. И лишь затем
спохватывался, что причина все-таки есть; видимо, подсознание
подсчитывало потихоньку оставшиеся до конца рабочей недели часы и
минуты, а когда их становилось уже действительно мало, начинало
посылать сигналы в верхние структуры мозга.
Нельзя сказать, что Денис совсем уж
терпеть не мог своей работы, но он ее, к сожалению, вот именно что
всего лишь терпел. Не доставляла она ему ни радости, ни
удовольствия, ни тем более чувства удовлетворения.
Многие бы, наверное, удивились, даже
возмутились таким мыслям Дениса. В Серовске, городке с
пятидесятитысячным населением, где и любую-то работу найти
непросто, быть недовольным такой! И кому – двадцатипятилетнему
парню, который и трудностей-то настоящих не видел, не голодал, не
трясся в беззвучном и бесслезном плаче от безысходности, от
невозможности накормить досыта семью, детей… Но разве виноват был в
этом Денис? Разве виноват он был в своем желании жить достойно,
по-человечески, вкладывая свои способности в дело, которому был бы
рад служить и от которого получал бы и моральное, и материальное
удовлетворение? Ведь в конечном итоге этого хотят все! А работал
Денис в Серовском филиале питерского банка «Сириус», экономистом
вексельного отдела. Выпуск векселей, учет векселей, прием векселей,
договора купли-продажи, акты приема-передачи, заявления на
погашение, распоряжения в бухгалтерию, ежедневные, ежемесячные,
ежеквартальные отчеты, сверки с балансом… От одних слов «дисконт»,
«аваль», «эмитент» Дениса уже подташнивало. Со стороны это может
показаться интересным и даже заманчивым, а на самом деле –
рутинная, нудная, но в то же время очень ответственная – в том
плане, что несешь большую ответственность, материальную тоже –
работа. К тому же, ничего в ней нельзя отложить на потом, все
срочно, срочно и очень срочно, причем – как можно быстрее. Кто
знает – тот поймет, а кто не знает – и слава богу!
«Зачем же он полез в эту
финансово-экономическую сферу, если она ему так не нравится?» –
спросит кто-то. А этому есть объяснение. Дело в том, что Денис
Найденов – детдомовец. Нет, фамилия Найденов – его настоящая, а не
данная в детдоме подкидышу. И родился Денис в нормальной семье:
были у него и папа, и мама. Но покой и счастье длились в недолго:
когда маленькому Дениске было всего три года – пропал отец. Именно
пропал, пошел в магазин и не вернулся. Мама ужасно переживала
трагедию; они с мужем по-настоящему любили друг друга, даже мысли
не могло возникнуть, что он просто сбежал, бросив их с сыном. Да и
не сбегают так – в трико и футболке, с авоськой и тремя рублями в
кулаке! А еще через год пропал и Дениска… Правда, он нашелся
быстро, на следующий же день. Но леденящий ужас, одна-единственная
ночь в звенящей могильной тишиной квартире, необратимость,
казалось, случившегося сделали свое дело – психика молодой женщины
не выдержала потрясений. Маму отвезли в больницу. Дениска,
естественно, не мог тогда осознавать, что больница больнице рознь…
Не мог он понять и того, почему его отвели в такой садик, откуда
детей никогда не забирают, почему его мама болеет так долго, и ему
тоже приходится ночевать в этом садике. Но, к сожалению или к
счастью, все в этом возрасте забывается быстро. Все реже и реже
вспоминал Денис мамины добрые глаза, теплые, нежные руки, милый,
родной голос… Только года через полтора приснилась вдруг мама
отчетливо и ярко – как уже не мог вспомнить ее Денис наяву; в этом
сне мама не сказала ни слова, она подошла лишь беззвучно и тихо,
нежно, перебирая каждый волосок, погладила сына и, печально
улыбнувшись, исчезла. В эту ночь мамы у Дениса не стало. Она умерла
во сне, тихо и незаметно, как и жила все эти полтора года в
областной психиатрической лечебнице, растаяв, как тоненькая
восковая свечка, так и не успев толком никого осветить и согреть в
своей короткой жизни.
