— Мадлен, прекрати хрустеть пальцами! — Лизель недовольно цокает
языком. — Мне и так тревожно, а еще и эти звуки…
Легко сказать: «Прекрати хрустеть пальцами». Я всегда так делаю,
когда переживаю, а сегодня такой день! В Академии вывесили списки
поступивших!
Моё волнение настолько велико, что в пору вывихнуть суставы. Но
чтобы не раздражать подругу ещё больше, я послушно опускаю руки по
бокам и бормочу тихое:
— Прости.
Но Лизель меня уже не слышит. Она отбрасывает за спину свои
светлые косы и вытягивает шею, будто это поможет ей разглядеть
начало очереди, которой конца и края не видно.
— М-да. — Лизель морщится. — Если так пойдет и дальше, мы тут
простоим до Хон Галана. Ты как хочешь, а я пойду и проверю
списки.
— А если тебя выгонят в конец?
Она усмехается.
— Пусть попробуют!
И правда, чего это я? Это же Лизель, для неё не существует
преград. Моя лучшая подруга, с которой мы выросли буквально в
соседних поместьях, всегда была бойкой и смелой, в отличие от
меня.
И если Лизель чего-то хочет — она обязательно это получит.
Поэтому мне остается только довериться ей, раз она хочет взять
штурмом очередь из абитуриентов. В конце концов, мы тут стоим уже
без малого час, а то и все полтора, и мне это тоже порядком
надоело.
— Так, ты стой здесь и никуда не уходи, — велит мне Лизель. —
Стереги наше место, просто на всякий случай.
Прежде, чем я успею ответить, она уже несется вперед,
расталкивая локтями всех, кому не повезло оказаться у нее на пути.
Очередь шипит, как клубок змей, но Лизель это ни капельки не
трогает.
Когда она скрывается из виду, я остаюсь одна посреди
разномастной толпы. Друг за другом стоят драконы, грифоны, орки,
маги, ну и простые люди вроде нас. На то ведь Академия и
межрасовая. Союзная. Унитарная. Двери открыты для всех!
Только бы поступить, пожалуйста, только бы поступить…
Если меня не примут на факультет искусств, всему конец. Ну,
ладно, конец не всему, а только моим мечтам. Ведь у отца нет денег,
чтобы оплатить обучение. Так что если мои этюды недостаточно
хороши, то придется вернуться домой и ждать, пока какой-нибудь
толстосум не соблазнится моей рукой. Дочь барона, как-никак.
Разумеется, отец не будет выдавать меня за совсем уж
откровенного проходимца. Но чтобы поправить наши финансовые дела,
жених должен быть богатым. Это первый критерий, а уже потом идут
молодость, красота и прочие «неважные» вещи.
Я понимаю папу, не могу на него сердиться. Его род древний и
знатный, но уже полстолетия как обнищавший, и это плохо сказывается
на его гордости.
Отец и так пошел на большие уступки. Мы договорились, что если
меня примут в Академию бесплатно, то вопрос с моим замужеством
отложим на неопределенный срок.
Конечно, я думаю, что срок всё же будет вполне определенным —
четыре года, пока не закончится обучение. А потом… Ох, а потом я
найду работу, буду продавать свои картины и обеспечу отца
всем-всем, чего бы он ни пожелал! Ну а саму себя обеспечу правом
выбора мужа. Или вовсе не выйду замуж, если случая не
представится.
На самом деле, в своих самых смелых мечтах я добиваюсь
грандиозного успеха, становлюсь придворной художницей, и моё имя
гремит в веках…
Так, надо собраться. Остановить этот полет фантазии. Я еще
никуда не поступила.
Пока что я просто стою, окруженная такими же мечтателями, и
надеюсь, что с минуты на минуту подруга обрадует меня, сообщив, что
наши имена есть в списках.
Чтобы унять волнение и успокоить беспорядочные мысли, я
рассматриваю холл Академии. Интерьер здесь прекрасен — не знай я,
что это учебное заведение, подумала бы, что попала во дворец нашего
славного императора-дракона.
В центре стоит фонтан с фигурой феникса, из чьего клюва бьет
вода, мерцающая всеми цветами радуги. А потолок, о, он чудесен!
Украшен мозаичным витражом, который непрерывно меняет узоры,
отражая небеса и звёзды независимо от времени суток.
