– Лиз!
Я оттолкнулась ладонями от холодного камня и понеслась встречать
гостью; звук быстрых шагов гулко отскакивал от стен галереи,
выходящей во двор. Отсюда отлично просматривался обширный участок
главной аллеи, заросшей до неприличия стараниями нерадивого
садовника, и сквозь завесу дождя я рассмотрела блестящую от влаги
тёмную крышу ландо. Перейдя на бег, я пронеслась сумрачными
коридорами и скатилась по лестнице, едва не споткнувшись на
предпоследней ступеньке: Нальда, несмотря на неоднократные
напоминания, так и не расправила складку полуистёртого ковра. Да и
не почистила его как следует. Ладно, игнорирует меня, так от
Ализарды не отвертится.
– Куда вы в таком виде, дэйна?! Льёт как из ведра! Плащ
накиньте!
Ну-ну. Как уборку качественно делать, так нет никого, а как
хозяйкой командовать – то вот она, красавица, делает вид, что
сражается с паутиной в углу, между уродливой напольной вазой и
лестницей. Я это сражение ещё вчера выиграла. Усмехнувшись, я,
почти не глядя, сдёрнула с вешалки накидку и толкнула тяжёлую
высокую дверь.
Не так чтобы и лило. Но капало изрядно, да. В сырую погоду здесь
мало красивого: сад превращался в непролазные заросли, замковые
стены и башни становились угрюмыми и мрачными, на протянувшуюся за
пределами замка деревушку падала завеса тумана. А вот Бейгорские
горы оставались неизменно прекрасными: и в дождь, и в жару, и в
туман, но вид на них открывался с другой стороны.
В этот момент моя драгоценная гостья шагнула на залитую потёками
воды дорожку, и я невольно посочувствовала её обуви: кремовые
туфельки на тонком каблуке никак не предназначались для путешествий
в такую погоду.
Держать зонт над головой высокой Лиз низковатому кучеру было
неудобно, но она не замечала его неуклюжих попыток спасти её шляпку
и элегантно уложенные локоны и завитки. И улыбалась из-под низко
опущенного зонтика, не забывая сохранять истинно королевскую
поступь. Не шла – парила и плыла, впрочем, если дождь не
прекратится в ближайший час, по дорожкам и впрямь можно будет
плавать. Надеюсь, моя маленькая сова уже вернулась.
– Ласточка моя!
Мы обнялись на верхней ступеньке, едва Ализарда ступила под
крышу и одарила доставившего её слугу лучезарной улыбкой, за что
тот тут же простил ей и неудобный рост, и каблуки, и слишком
маленький зонт, со спиц которого ему капало за воротник.
Вымокший зонт отобрали и пристроили сушиться, гостью радушно
поприветствовали, и чудесную золотисто-бежевую накидку с шёлковой
отделкой повесили со всей почтительностью. Моей, скромной, из
тонкой тёмно-зелёной шерсти, почтения досталось меньше.
– Яола, будь добра, проводи кучера на кухню, пусть обсохнет и
переждёт дождь. И перекусить что-нибудь человеку дайте.
– Дэйна Гертана, да как же..? Дорогу-то не размыло, пусть себе
едет обратно!
– Яола, – мягко обратилась к вредной экономке Ализарда. – Я
полностью разделяю пожелание хозяйки. Спуск в Бейгорлаун достаточно
крут и очень неудобен по ненастной погоде. Пусть переждёт. Крайне
нелюбезно с нашей стороны выставлять человека за дверь.
Я благодарно улыбнулась. Не было у меня и пятой доли того
очарования, с которым моя родственница располагала людей к себе.
Несколько распоряжений – и вот уже экипаж определён под навес,
кучер принят, обогрет и одарен горячим питьём, багаж Ализарды
отнесён в её комнату, злополучная складка ковра на предпоследней
ступеньке разглажена, а я довольна до крайности. И тем, как ловко
моя красавица тётя ставила прислугу на место, и самим фактом её
приезда. Пусть недолгим, Лиз редко задерживалась дольше трёх дней,
но это будут счастливые дни, наполненные смехом и уютной болтовнёй
за чаем.
– Как твоё здоровье, ласточка? – на меня внимательно, с
искренним участием смотрели фиалковые глаза.
