Рэтар сидел с закрытыми глазами в полутьме своих покоев в
Зарне.
Покои состояли из двух больших комнат связанных между собой
открытым проёмом в стене. Одна часть была жилой, другая
предполагалась рабочей. Но Рэтар предпочитал для работы книжную,
которая находилась в том же крыле замка, что и его покои. В них он
работал только ночами, когда мучился бессонницей.
Прислонившись к стене, он устроился на кровати, а на его ноге
покоилась голова Хэлы. Тело ведьмы было укатано в несколько теплых
укрывал, а рука Рэтара лежала на её шее, чтобы чувствовать движение
крови внутри.
Хэла была ледяной, ещё хуже чем в Трите, после костров. Когда он
принёс её в комнату, он первым делом снял платье и нательную
рубаху, которые были в багровых пятнах крови после того, как ведьма
спасла Эку и её дочку. От этого, повторяющегося в течении такого
короткого периода времени, действия становилось не по себе. Рэтар
вытер тёплой водой лицо и волосы ведьмы.
Её трясло, пробивал холодных пот, а потом Хэла заскулила,
сжалась, снова, как и недавно в зале, выдохнув из лёгких кажется
весь воздух, и затихла. На мгновение феран подумал, что она
умерла.
Испуг, который он испытал, был таким ярким, ощутимым физически.
Сдавило нутро, руки перестали слушаться. Но Хэла дышала, едва
слышно, неуловимо, как тогда, когда он увидел её на столе у мага.
Она была жива.
И сидя с ней на коленях в сумраке спальни, Рэтар молился всем
богам, чтобы она выжила, чтобы осталась с ним.
Почувствовав едва уловимое движение в комнате, феран открыл
глаза и в пролёте увидел Тёрка.
— Как она? – спросил старший брат так тихо, словно мог навредить
Хэле своим громогласным голосом.
— Жива. Хотя кажется мёртвой, – отозвался Рэтар одними губами,
потому что, как и брат, боялся говорить. — Если бы не слышал её
дыхания, не чувствовал биения крови...
Тёрк сделал несколько шагов к кровати. Повёл рукой и
вопросительно посмотрел на ферана. Тот кивнул. Пальцы мужчины легли
на щёку Хэлы и он нахмурился.
— Ледяная, – сказал он скорее сам себе, чем Рэтару. Потом,
помолчав, добавил: — Маги такими не бывают. Я узнаю у серых, может,
когда она спасала наложницу Элгора, было так же.
— Не было, – качнул головой феран. — Она была словно в горячке,
холодный пот, но не была мертвенно ледяной.
— Проверял, – утвердительно отозвался Тёрк.
Рэтар помолчал, потом спросил, указывая кивком в сторону
остального дома:
— Что там? Как прошёл переход?
— Всё хорошо, – ответил брат, всё ещё хмурясь. — Перешли
спокойно. Гир молодец – не сплошал. Отряд в казармах на отдыхе или
кого домой отправили. А там… там Роар взял всё на себя. Прям как
большой мальчик. Жизнь кипит, как всегда. С Экой всё хорошо,
сегодня пыталась встать и начать делать дела – неугомонная! За Хэлу
переживает, всё спрашивает, как она. Вставать и тем более работать
ей пока не даём. Девочка у неё маленькая совсем, но вроде крепкая.
Белая ведьма спит. Портал работает. Зеур приходил, сказал, что
портал из-за теней не получилось открыть, посмотрел Эку, посмотрел
белую, сказал, чтобы не переживали. Ещё просил с тобой поговорить,
но я его до тебя не пустил, может стоило?
— Нет, – отмахнулся феран и его резануло воспоминанием об их с
магом последнем разговоре. — Сейчас пока он мне не нужен.
— А может стоило на Хэлу ему посмотреть? – спросил Тёрк.
Рэтар не ответил. Он не знал как правильно. Внутри жила мысль,
что надо мага, чтобы помог Хэле или хотя бы сказал, что всё хорошо,
но почему-то была ещё тревога, вот это чутьё, что нельзя. Мага
может и надо, но не Зеура.
— У тебя же есть кто из магов, кто тебе должен? – спросил
феран.
— Конечно. Парочка найдётся, – отозвался брат.
— Тогда, если надо будет, их позовём.
