— Время смерти: одиннадцать –
одиннадцать.
Это было последнее, что я услышала.
Серые глаза над медицинской маской скользнули равнодушным взглядом,
а потом мир начал исчезать. Будто сквозь толщу воды я услышала
тихий щелчок, и круглые медицинские лампы над моей головой погасли.
Картинка расплывалась. Звуки – стук медицинских инструментов,
голоса врачей – становились тише и глуше. Свет мерк.
«Как глупо, глупо,
глупо», думала я, пока неведомая сила
утягивала меня за собой, словно в воронку.
Я не хотела умирать. Только не
сейчас, когда все, наконец, пошло по плану. Повышение и должность
начальника отдела, досрочное закрытые ипотеки и грядущий отпуск на
морском побережье…. А потом, словно насмешка, подножка от судьбы –
легкая простуда, обернулась запущенной пневмонией. «Скорая» увезла
меня прямиком из офиса.
За этим последовали двое суток в
реанимации, а после четыре дня в отделении интенсивной терапии.
Казалось, опасность миновала, я чувствовала себя лучше, а потом…
Новый приступ, реанимация и… все?
Ткань реальности истончалась,
бледнела; ускользала, как вода сквозь пальцы. Гаснущее сознание
отчаянно цеплялось за последние капли жизни, но, как бы я ни
старалась, не могла удержать их.
Страха не было – только обида.
Жгучая, распирающая изнутри. Мне же всего тридцать шесть! И свадьба
через месяц. Ну, как свадьба? Мы с Максом решили, что ни к чему
устраивать пышное торжество. Росписи в ЗАГСЕ и ужина в хорошем
ресторане вполне достаточно.
Максим… Прошлым вечером, уходя из
больницы, он обещал заглянуть после обеда, привезти книг и фруктов.
А теперь что?... Как же так? Не хочу умирать, не хочу!
Свет погас. Не было ни полета, ни
белого сияния в конце тоннеля. Ничего. Я оказалась в темноте и
пустоте.
Вот, значит, как? Получается, нет ни
ада, ни рая – вообще ничего? От этого осознания сделалось еще
горше.
Почему врачи ничего не делают?
Адреналин, электрошок – или как там называется эта штука? Я должна
вернуться – столько дел еще не сделано, столько слов не сказано. Но
никто не возвращал меня обратно: вокруг был лишь густой вакуум. Я
зависла в нем, не чувствовала ни рук, ни ног, на даже веса
собственного тела.
Чем вообще занимаются эти врачи?
Если повезет и стану призраком, буду кошмарить их до конца дней.
Ходить по больничным коридорам, завывать и греметь утками из
нержавейки.
И тут сознание покинуло меня
окончательно.
***
В лицо ударил свет. Яркий и… теплый.
Да, я определенно ощущала тепло. И что-то мягкое, обнимающее спину,
затылок и ноги. Веки дрогнули. Я открыла глаза, посмотрела наверх и
увидела… облака. Перистые, туманные, они не спеша плыли по голубому
небу. Ветер щекотал кожу.
Пошевелила пальцами. Что это? Трава?
Да, точно она. Густая, с сочным запахом. Совсем как на заливном
лугу за бабушкиным домом в деревне. Детское воспоминание вызвало
невольную улыбку.
Так, стоп. Я не в деревне, и мне
давно не одиннадцать. Я умерла.
Осознание прошило от макушки до
кончиков пальцев, и несколько секунд я лежала, боясь пошевелиться.
Хотя, теперь, по сути, бояться уже нечего. Худшее, что могло со
мной приключиться, уже приключилось.
А, может? Может, я все еще жива, и
это небо, трава и облака – лишь реакция мозга на нехватку
кислорода, и прямо сейчас доблестная команда врачей тянет меня с
того света обратно в наш бренный мир.
Разум ухватился за эту догадку, как
пассажир «Титаника» за последний спасательный жилет. Однако, часть
меня уже понимала – обратной дороги нет.
Я робко пошевелилась. Чем бы ни было
происходящее вокруг – лежать, как коряга, по меньшей мере, глупо. К
тому же, у меня начали затекать ноги и руки.
Стоило чуть-чуть повернуть голову,
как солнце этим воспользовалось и резануло по глазам. Я зажмурилась
и чихнула. Странно, но именно эта «живая» реакция стала
доказательством, что все происходит наяву. В конце концов, не
думаю, что призраки умеют чихать. И шея у них не болит.
