Глава 1
Огромный, словно напитанный самой непроглядной чернотой, валун блестел и переливался под проливными струями дождя.
– Почему?! Почему ты не помог?! – не сдерживая слёз и рвущую душу и сердце боль, кричала она. – Ты же сам меня выбрал! Защитил! Ты дал мне свой знак! – резкий рывок, и рукав мокрой куртки задрался, являя ночи знак на внутренней стороне запястья. – Почему?! Почему ты не помог им?! Они же умерли! Все! А я ничего не смогла сделать! Ничего! И как жить мне теперь с этим?! Как?! Скажи?! Ну скажи???!!!
– Стать сильной. Стать особенной, – раздался тихий голос из темноты. – Он никогда не дарует свои знаки слабым.
– Но я… я думала, что он поможет… – продолжала рыдать она. – Я думала, что он дал мне силу, и я смогу спасти их… а он… он всего лишь спрятал меня! Зачем он спас мен?! Почему меня?! Почему не их?!
– Потому, что ты просила его, и он дал тебе защиту. Всё. Так бывает, – из темноты к ней шагнула крепкая мужская фигура в одеянии Волхва1.
– Но я… я думала… – начала лепетать она сквозь слёзы.
– Ты ошиблась.
– Тогда я хочу мести. Хочу стать его Волховицей, – зло смахнув слёзы, процедила она сквозь зубы.
– У него нет Волховиц. Не женская это доля.
– Значит, я стану первой, – упрямо мотнула она головой. – Ты не имеешь права отказать. Я уже никогда не стану Волховицей Лады2. Я выбираю путь мести.
– Быть Волховицей Чернобога3– тяжкое бремя.
– Я справлюсь.
– Нет.
– Я докажу! Докажу, что справлюсь!
***
Через неделю темной теплой ночью барышня с длинными светлыми волосами, заплетенными в тугую косу, борясь с робостью, стояла у дверей трактира. Вздохнув как перед прыжком в воду, она вошла в утопающее в табачном дыме и винных парах нутро трактира, окинула быстрым взглядом публику, и не найдя ничего подозрительного, прошла к стойке и взобралась на высокий стул.
– Тебе сколько лет? – спросил трактирщик, натирая стойку.
– Восемнадцать, – ответила она, взглянув исподлобья. Он замолчал, поставил перед ней чашку и отошел в сторону. Она помешивала ложечкой горячий чай и терпеливо ждала. Наконец появился её друг.
– Идем, – сказал он и повел ее по коридорам к подсобке.
В небольшой комнате за низким столиком сидели трое молодых мужчин. Его она узнала сразу. Когда она вошла, мужчины замолчали и с недоумением уставились на нее.
– Ты что, спятил? – сказал один из троицы. – Она же совсем ребенок.
– Она нам подходит, – ответил друг барышни. – Можешь мне поверить.
– У меня нет времени на ерунду. Проводи девчонку.
– Можно поговорить с вами наедине? – решилась барышня.
– Не о чем нам говорить. Отправляйся домой в куклы играть.
– Пять минут, – попросила она. – Всего пять минут.
Он нахмурился, но кивнул. Мужчины один за другим потянулись к выходу, тот, кто привёл её, вместе с ними.
– Спасибо, – тихо сказала она, дождавшись, когда за ними закроется дверь. – Моих родителей убили… ночью в постели…
– Я знаю твою историю, – сказал он. – Сочувствую, но…
– Я видела убийц. Их было трое. Двоих я хорошо запомнила. Третьего не видела, но слышала его, он, прежде чем уйти, прошептал пару фраз. Я убью их, с вами или без вас, но убью. Всех. Рано или поздно.
– Вот что, девочка, – поморщившись, заговорил он. – У нас тут не детский сад…
Договорить он не успел, барышня шагнула вперед и в следующее мгновение ловко выдернула из его наплечной кобуры револьвер и приставила к его голове, взведя курок. Он смотрел на нее беззлобно, только с удивлением, он всегда был настороже и теперь гадал, как это девчонке удалось его провести.
– Извините, – сказала она, возвращая ему револьвер. – Я не хотела, чтобы ваши ребята при этом присутствовали.
– Разумно, – усмехнулся он, приглядываясь к ней.
– Люди видят то, что хотят видеть. И не более того. Девчонку, которая еще играет в куклы. Я смогу то, что не сможет никто из ваших. Я могу подойти близко. Очень близко.
