– Когда мир начал рушиться, мне было шестнадцать. Прежде пылавший яркими красками, он стал черно-белым. Таким он остался и по сей день.
– Тогда вы узнали, что на Земле существует один истинный враг. Знаю, Нана. – Я погладила бабушку по плечу, ощущая ее напряженность.
Бабушка рассеянно перебирала пальцами седую косу. Приближался ее сто семьдесят третий день рождения, но благодаря инъекциям молодости она выглядела не старше шестидесяти.
Нана была невысокого роста, не выше меня, худенькая, с пронзительными голубыми глазами, выдававшими в ней красавицу, какой она когда-то была.
– Тебе же известно, что они сделают с тобой, когда узнают, кто ты? – Этот вопрос она задает мне на протяжении всей жизни. Задает не чтобы помучить, а напомнить, что мне всегда нужно быть осторожной.
Улыбка на моем лице померкла. Рука потянулась к ремню, но я отдернула ее и выдержала проницательный взгляд бабушки:
– Тогда меня убьют.
– У них нет для этого причины, – ответила Нана.
– Потому что я Авиана Блум. Человек первого класса. Наделена даром яснослышания. – Погладив темно-бордовую куртку школьной формы, я слегка приподняла подбородок.
Нана росла во времена, когда мир стоял на пороге ночной войны, магия только зарождалась, и еще не были выстроены стены, разделявшие города. Она часто рассказывала истории о свободном мире и хотела, чтобы мы никогда о нем не забывали. Но она призывала нас жить настоящим, потому что того мира больше не существовало. Он погиб. И я тоже погибну, если кто-нибудь узнает, что у меня есть близнец.
Бабушка ласково погладила меня по щеке: ее взгляд был исполнен любви. Она вырастила нас с сестрой после того, как однажды ночью исчезла наша мама, пожертвовав жизнью, чтобы я осталась в живых. Никто из близких не упрекал меня в этом, хотя все знают, что, если бы не я, она была бы жива.
– Тебе нужно поторопиться.
Кивнув, я тихо вышла из нашего дома на Рыночную улицу, расположенную в центре Княжества, где мы жили с момента его основания. Нам принадлежал цветочный магазин с самыми красивыми растениями, которые выращивались на окраинах.
На первом этаже в конце узкого коридора располагались офис магазина и туалет. На втором – гостиная, кухня, спальня Наны и маленькая ванная. На верхнем этаже помещались еще четыре комнаты: в одной жила я, а другие служили гостевой, бельевой и второй гостиной. Чердак использовался для хранения вещей. Таких домов было множество, он ничем не отличался от других. Никто и не догадывался, какие тайны он хранит. Так впредь и должно оставаться.
Ставни в моей спальне были опущены, темные шторы задернуты. Тем не менее я снова внимательно осмотрела все, чтобы убедиться, что в комнату никто не может заглянуть. Только после этого я зашла в платяной шкаф. Закрыв дверцы, оказалась в кромешной тьме. Раздвинула одежду и нащупала выключатель, спрятанный между висящими на стене сумками.
Загорелся приглушенный свет, и вскоре я оказалась в узком туннеле с лестницей. Я быстро взобралась наверх, в ту часть чердака, которую никто не должен обнаружить. В каморке площадью около пяти квадратных метров – кровать и невысокий шкаф. На кровати – спящий человек. В последнее время, почти две недели, он спал постоянно.
Мне пришлось пригнуться, чтобы пройти под скосами крыши. Сердце так учащенно билось в груди, что мне стало нехорошо. Дневной свет пробивался в каморку через вентиляционную щель, которая была сделана специально и о существовании которой невозможно догадаться, если смотреть снаружи. Здесь я провела половину жизни. Здесь теперь находилась моя сестра с тех пор, как несколько недель назад заболела.
