Уродливая внешность и скверный
характер — лучшего сочетания не придумаешь в оппоненте для уличных
дебатов, не так ли? И если с первым, допускаю, я могла
погорячиться, глядя на хамоватого высокого холуя в грязном твидовом
костюме, пожелавшего отдавить мне ногу за просто так, то со второй
характеристикой спорить не приходилось.
— Вы! — вскричала я на всю улицу
газетчиков. — Вы отдавили мне ногу и даже не подумали извиниться!
Живо признавайтесь, на кого работаете?
Как правило, упоминание
работодателя-аристократа, которому я с легкостью могу нажаловаться
и подпортить тем самым авторитет и будущие рекомендации, сбивало
спесь с любого слуги-недотёпы.
Ан нет, этот курчавый, помятый, с
красными глазищами, будто после недельного запоя, надменно вскинул
брови и громко усмехнулся, обдав меня и еще парочку невезучих
прохожих просто убийственным перегаром.
— Уф… — махнула ладонью перед лицом,
прогоняя неприятный запах. — Да вы пьяны!
— О! Да вы сама мисс Очевидность, —
кучерявый наглец скривился, прежде чем по-идиотски хихикнуть со
словами: — Угрожаете мне, да?
Я уже открыла рот, чтобы прочитать
ему нотацию о вреде алкоголя, о том, что не пристало гулять по
городу в таком неприглядном виде, да, наконец, сообщить ему о
полном отсутствии рациональных извилин в его голове, иначе бы он
даже не рискнул появиться на этой улице, разве что намеренно
собирался учинить громкий скандал на всё королевство Истер. Но
вместо этого была вынуждена наблюдать за тем, как одетый с
иголочки, идеальный на вид лакей во фраке и белоснежных перчатках
схватил своего коллегу за плечи, развернул ко мне спиной, спешно
извинился с лёгким поклоном головы и был таков. Втиснул этого
нескладёху в стоящую на углу пешей улицы лакированную карету,
украшенную поблескивающим магией гербом в виде гороховой
веточки.
«Что? Гридж-Стоуны в столице?» —
первая мысль ошеломила меня настолько, что я на мгновение позабыла
о таком досадном моменте, как отдавленный мизинец. Вторая же
случилась со мной спустя пять минут, когда я наконец пришла в себя:
«Неужели… этот лакей — один из тьмы вышколенных слуг горохового
короля?»
Постояв ещё немного, я поспешила
влететь в здание «Истленда» — уважаемой столичной газеты,
публикующей новостные свитки каждую неделю по вторникам. «Кажется,
встреченная мной пьянь вывалилась отсюда», — я наблюдала за стоящим
на ушах зданием респектабельного и всеми уважаемого информационного
источника. Тем удивительнее было услышать самый настоящий ор:
— Живей! Пошевеливайтесь! Меняем всю
первую полосу! Ищем семейные фотографии Гридж-Стоунов! Нужно успеть
опубликовать новость вперед остальных!
«Быстро работают… — подумалось мне
вначале. Однако тут же пришло смущение. — Неужели какой-то
отдавленный палец стоит того, чтобы запечатлеть сие происшествие аж
на первой полосе?»
От мысленного усилия я нахмурилась и
чудом не столкнулась с разносчиком, который вошёл в здание с целой
кипой бумаг, загораживающих ему весь обзор. Поэтому, естественно,
меня он не заметил.
И вот надо же было случиться такому,
а? Служащий со всего ходу наступил на и без того пострадавший палец
в тканевой туфельке.
— А-а-а! — взвыла я. В этот раз мне
не помогла даже природная вредность и упрямство. Потому что адская
боль уколола ногу. — Да что вы все сговорились, что ли?! — не
удержалась и рявкнула.
Естественно, разносчик от удивления
выронил половину стопки, которая разлетелась по всему полу тот же
миг.
— Кто тут визжит как резаная свинья?
— грозный голос послышался откуда-то сверху. Перевела взгляд на
лысого усатого джентльмена с трубкой во рту, подошедшего к перилам
балюстрады. — Ох, Фингли, быстро собери это всё и отнеси
сегодняшний выпуск в печную.
