Акатарама. Дух дольмена

Пролог:

Пожилой волхв обвёл задумчивым взглядом сидевших перед ним отроков.

Внимательные глаза, открытые, солнышком поцелованные лица, светлые рубахи, аккуратно заплетённые косы… Всего полкруга прошло с их ученического посвящения, совсем ещё юные, но сердцем и разумом уже не дети. Молодое поколение ведающих, будущие волхвы Великой Руси.

Полкруга он и другие наставники обучали их понимать истоки жившей внутри силы, развивать, направлять, а порою и укрощать её, ведь сила без понимания и контроля зачастую приносит вред. Радовался пытливому восторгу, с которым они познавали мир вокруг, свету их душ и теплоте сердец.

Сегодня им предстоит трудный урок. Учитель внимательно вглядывался в лица, готовы ли ученики узнать, что мир, который они успели полюбить, не будет вечным? Они родились в непростое время, когда один жизненный виток сменяется другим. И пусть здесь ещё не чувствуется дыхания новой поры, но там, за лесом, по дальним волостям уже разносятся её шаги. Неумолимые, как приход зимы после жаркого лета.

Их культура, знания, накопленные предками, гаснут за пределами школы, медленно покоряясь новому времени, словно зелёный листок приходу осени. Скоро потомки будут рассказывать о них сказки.

Детям предстоит непростой выбор: кто-то из них останется здесь, со своими родными и близкими. Пройдёт путём забвения, чтобы возродиться снова, когда придёт пора новой весны. А кто-то уйдёт вместе с ним на параллель, чтобы в нужное время поддержать проснувшихся.

Голос волхва не дрогнул, спокойно рассказывая детям о предстоящих переменах. Лица слушателей озарялись противоречивыми эмоциями: изумление, неверие, сопротивление…

Старец давно уже молчал, ошарашенные ученики самостоятельно обсуждали услышанное.

Русоволосая девчушка, сидевшая с краю, внезапно взвилась с места и бросилась прочь, не желая показывать своих слёз. Волхв внимательно поглядел ей вслед, готовый отправиться на помощь, но её сосед, старше тремя годами, уже вскочил на ноги, кинув на учителя просящий разрешения взгляд. Старец одобрительно кивнул, и парнишка помчался следом за девочкой.

Подружка оказалась резва, он догнал её только на вершине холма, называемого их гостями «Шаман-горой». Шаманами кочевники называли учеников школы, видя, что им доступно больше, чем степным людям.

Ведана стояла на вершине, окидывая полными слёз глазами широкую ленту реки и поселение, вольно раскинувшееся внизу. На противоположном берегу, за большой луговиной, стоял ЛЕС. Не тот, в котором жители селенья собирали грибы, а тот, который старшие называли Вещим. Казалось, перейди луговину и окажешься под сенью тысячелетних дубов, но на деле ступить под их кроны мог только тот, кому сам ЛЕС был готов открыть свои тайны.

- Веля… - от волнения Пересвет назвал подружку детским именем.

Девочка стремительно обернулась и бросилась к нему на грудь, рубаха мгновенно сделалась мокрой. Парнишка гладил её по головке и молча ждал. Наконец, выплакавшись, Ведана спросила:

- Ты правда веришь, что наступит такое время, Свет? Разве это возможно?!

Друг вздохнул. Помолчал немного и ответил:

- Я это знаю, Веля. В тех краях, откуда я пришёл, такие как мы с тобой уже становятся сказками.

- Я слышала, что твои родители не из видящих?

- Это так. Дар у меня от деда.

- Расскажи мне обо всём, Свет, - попросила девочка.

Удобно устроившись на траве, Пересвет усадил Ведану рядом и рассказал ей самую удивительную из прежде слышанных былин.

- Неужели люди забудут и об этом? – спросила девочка по окончанию повествования.

- Не знаю, Ведана. – ответил Пересвет. – Нам пора на урок.

- Но я не хочу, чтобы забывали! Выучу буквицы и напишу об этом книгу!

Парнишка, ласково потрепал её по волосам. Ни он, ни она не знали, что пройдёт много веков, прежде чем снова всплывёт эта сказка...